— Я тебя слушаю, Ди, — Марк шумно отхлебывает воду, привлекая к себе внимание.

— Как же я тебя ненавижу, — поднимаю на него взгляд, — какого черта ты тогда вышел на пляж, а? В номере не сиделось?

— А тебе?

— Но это ведь не я на тебя наскочила! — цежу сквозь зубы, стискивая вилку. — Я вообще ничего не поняла, что там произошло! Ты ко всем первым встречным под юбку лезешь?

— Будь я трезвым, Ди, ты бы меня, возможно, и не заинтересовала, — Марк с высокомерием хмыкает. — Я не люблю пьяных девок.

— Сейчас ты трезвый, — я щурюсь. — Чего пристал?

— И ты сейчас трезвая.

— Не увиливай от ответа, засранец!

— Чего ты ерепенишься? — Марк несдержанно отшвыривает вилку и поддается в мою сторону, зло сузив глаза. — С утра бы дала, я бы тебя уже выпнул к твоему Вове. А сейчас, моя милая крошка, я еще хочу и твою попку. Тебе не стоило тогда убегать. Чего тут непонятного? Создала ореол загадочной шлюхо-девственницы и я два года гадал, кто же ты такая.

— Я так понимаю, ты разочарован?

— Я хочу тебя отыметь, — злобно шипит Марк. — Что тут сложного, Ди?

— Диана, — сдавленно отзываюсь я и повторяю по слогам. — Ди-а-на.

— Послушай, Диана, я привык получать то, чего хочу, и сейчас я хочу тебя, — он зевает, прикрыв рот кулаком. — Как в личности, я в тебе разочарован, но отыметь тебя это никак мне не помешает.

Я с рыком заношу руку с вилкой, но Марк успевает убрать ладонь со стола, и зубчики стучат по гладкой столешнице и с отвратительным скрипом проезжают по ней, оставляя неглубокие царапины.

— Вот сука, — он, легко и беззаботно посмеиваясь, откидывается на спинку стула.

— Ты мне противен! — истерично вскрикиваю я.

— Уверен, что у тебя трусики мокрые, — Марк смеется и ехидно тянет, — Диана.

— Ты себя слышишь? — в отчаянии шепчу я.

Я не чувствую желания, но боюсь, что могу войти в число тех “счастливчиков”, у которых злость провоцирует сексуально возбуждение. Может, у меня в трусах водопад на радость Марку.

— Сексуальное возбуждение еще означает желание, — скрежещу зубами, вглядываясь в глаза Марка, — а оргазм — симпатию. Это лишь физиологические процессы.

— Ты меня утомила, — он сводит брови вместе. — А что насчет другого физиологического процесса? Голода? Мне тебя связать и силком накормить? Ди, не зли меня.

****

Не могу понять, почему Диана с таким отчаянием сопротивляется мне, и ее упрямство меня злит. Мы взрослые люди и не подростки, чтобы разводить вокруг секса трагедию. Мы физически друг друга привлекаем и почему бы не прыгнуть в койку, а потом разбежаться, когда утолим голод.

И не собираюсь я ее отпускать, пока она не соизволит реализовать со мной то, о чем ляпнула из-за уязвленного нерадивым женихом эго. Я ее за язык не тянул, и будет уроком, что даже если кто-то очень раздражает, то не стоит срываться, а после вилки она будет передо мной на коленях извиняться с открытым ртом.

Смотрю на нее и удивляюсь своей ночной выдержке. Это же было пыткой стягивать со спящей Дианы кружевные чулки с поясом, а затем платье. Я не позволил себе даже коснуться ее аккуратной и небольшой груди с милыми торчащими сосками. Лишь в лоб поцеловал, когда она в беспамятстве всхлипнула.

Чем она меня тогда два года зацепила, что меня переклинило? Мордашка — симпатичная, не спорю. Ее невинность, из-за потери которой она сейчас чудит? Ну, факт того, что я стал ее первым мужчиной, конечно, потешило, но не настолько, чтобы я сейчас пытался всеми силами ее удержать рядом. Может, отпустит, если загляну в ее другие щели, в которые, похоже, Вова не осмелился нырнуть.