21. Глава 20. Театр

– Собственность, значит, – тщательно скрывая негодование, цедит Роувелл. – Девушка… Очень интересно, однако. С каких пор власти Аэртании потакают рабовладельцам?

– Прошу быть аккуратным в выборе выражений, господин ректор, – чуть опустив подбородок, предупреждает комиссар. – У ангильцев свои традиции и свои законы. Не нам диктовать, как им следует поступать с их женщинами.

– А вам не кажется, господин комиссар, что девушка могла искать защиты в вашей стране? – подняв бровь, спрашивает Велл.

– Вы не о том сейчас думаете, ректор, – прищуривается Бертан. – Есть приказ, и, хотя вы не аэртанец, но раз уж живёте и работаете в нашем королевстве, вы обязаны подчиниться нашим законам.

Роувелл сжимает челюсти. Ноздри раздуваются, мне даже кажется, что его зрачок становится вертикальным, хотя с такого расстояния я могу и ошибаться.

Он демонстративно и вслух зачитывает текст приказа:

– Девушка двадцати трёх лет, ростом чуть выше полутора метров. С ярко-рыжими волосами и карими глазами. Обладает магией воздуха.

Тут Велл хмыкает и опускает письмо на стол.

– То есть, – со злостью говорит он. – Хотите сказать, что рабыней шейха стала аэртанка? И вы собираетесь сейчас отдать шейху подданную Его Величества?

– На ней его метка, – перебивает Бертан. – Вам ли, дракону, не понимать значение метки? Хотите оспорить законы Драконьих богов?

Сжимаюсь в комок. Если Велл уже догадывается, что беглянка – это я, то вот сейчас всё и решится. С богами не спорят.

– В моей академии сотни адепток, но ни у одной нет метки истинности на руке, – пожимает плечами Велл. – Иначе бы я знал. Для драконов это важная информация.

Комиссар бросает взгляд на меня, будто сомневаясь, говорить при мне или нет. Потом дёргает щекой и припечатывает:

– Метка не на руке. Она на… лопатке девушки, поэтому её можно скрыть под одеждой. В связи с этим мы требуем провести осмотр всех рыжеволосых девушек.

Я чуть не захлёбываюсь от страха и возмущения в одно время. Как вообще такое возможно?!

Но если я просто возмущаюсь, то Велл окончательно выходит из себя.

– Вы в своём уме? Можете передать своему начальству, что я не позволю и пальцем прикоснуться ни к одной из своих адепток и преподавательниц, – рычит он. – И мне плевать на все угрозы. А если му… мудрецы из Совета попробуют на меня надавить, то наш старший курс несколько поредеет. Всего доброго, комиссар Бертан.

– Советую вам хорошо подумать, – сверкнув глазами, говорит комиссар и выходит из кабинета.

– Непременно подумаю о том, как вас больше не допустить на территорию академии, – со злостью добавляет Велл, когда за Бертаном захлопывается дверь. – Госпожа Эристер, вы ознакомились с документом?

Он так резко переключает своё внимание на меня, что я даже подскакиваю на месте. Вспоминаю, что у меня в руках договор, который я потребовала и хотела тщательно изучить. Но после таких новостей какая уж там сосредоточенность? Я свои-то мысли в кучку собрать не могу, а тут ещё и документы!

Мельком просматриваю пункты соглашения и подписываю. Велл проверяет мою подпись и довольно хмыкает.

– Что ж, госпожа Эристер, – улыбается он, убирая договор в папку на полку. – Можете быть свободны. А завтра, извольте быть готовой к пяти часам вечера.

Я уже почти успеваю дойти до двери, когда до меня доходит смысл этой фразы.

– Что?! – резко обернувшись, восклицаю я.

– Моя сестра ждёт нас с вами на завершающем концерте. – Он пожимает плечами. – Если вы запамятовали, я вам повторяю.

– Я не пойду, – выдыхаю я.

– А вот это уже вряд ли, госпожа Эристер. Вы подписали дополнительное соглашение, одним из пунктов которого было посещение завтрашнего представления, – заявляет Велл, и я охаю.