— Вы же ответственны за нас, — напомнила я. — А если что-то случится в аэропорту Дубая?

— Ответственен, — закатив глаза, раздражённо подтвердил он. — И не уеду, пока не передам вас с рук на руки вашим попечителям за рубежом. Ещё вопросы или мы уже пойдём на регистрацию, которую только что объявили?

Не дожидаясь нашего ответа, Дмитрий Сергеевич встал из-за столика и, взяв наши чемоданы, покатил их к выходу.

Регистрацию на рейс проходить было страшно, но всё прошло быстро и без лишних проволочек. Проверка документов, пара вопросов и нас пропустили в зал предполётного ожидания. Скоро к нам присоединился наш наставник, но держался он в стороне, как будто с нами совсем не знаком. Всё время до объявления посадки он читал что-то в своём телефоне и пару раз уходил в курилку.

Мы с Дариной просто ждали. Возможно, сказалось действие принятых таблеток, поэтому через полчаса нас стало клонить в сон. Еле дождались, когда нас пропустят в самолёт, а как только заняли свои места, почти сразу же уснули.

* * *

Просыпаться не хотелось, но меня настойчиво трясли за плечо.

— Тась, проснись, — раздалось нетерпеливое ворчание подруги.

Захныкав, я отвернулась к стене, пытаясь нащупать подушку, чтобы спрятаться под ней. Подушки не оказалось, вместо стены я нащупала холодное стекло, а кровать чувствовалась как-то странно неровной, ещё и шея затекла и нещадно ныла.

— Таська, — потрясла меня за плечо Дарина. — Подлетаем к Дубаю. Просыпайся, а то всё самое интересное пропустишь.

— Дубай? — удивлённо переспросила я и, охнув, резко села и открыла глаза.

С трудом сфокусировала взгляд и, оглядевшись, наконец-то вспомнила, где мы. Салон самолёта, низкий гул, ряды кресел и дремлющие пассажиры. А мы летим в Лондон… Вернее, подлетаем к Дубаю.

— Я что так долго спала? — округлив глаза, прохрипела и, поёрзав в кресле, зашипела: — Судя по позывам мочевого, так и есть.

— Я сама недавно проснулась, — склонившись ниже, прошептала Дарина и, скосив глаза в сторону, добавила: — А наш наставник, похоже, вовсе не спал.

— Ну, он крупный мужик, — мельком глянув на копающегося в ноутбуке Дмитрия Сергеевича, заметила я и, пожав плечами, предположила: — Нам с тобой и половинки таблетки на двоих хватило бы.

— Наверное, — буркнула подруга и, покосившись на сидящего в соседнем ряду наставника, вздохнула: — Только вот он бодр и вёсел, а мне, как будто по голове кто-то ударил.

— И мне, — подтвердила я, потирая виски и, потянувшись всем телом, ойкнула: — Выпусти меня, а то мочевой сейчас лопнет.

В туалете быстро справила нужду и, умывшись, расчесала и убрала в хвост растрепавшиеся волосы. Вернувшись на место, обнаружила, что Дарина пересела к окну. И не просто пересела, а прилипла к нему, с открытым ртом разглядывая открывшиеся виды.

— Смотри-и-и, — восторженно позвала она, а я, глянув в иллюминатор, напрочь забыла, что хотела возмутиться по поводу бесцеремонно отжатого ею места.

— Ух ты, — выдохнула восторженно, притискивая подругу ещё плотнее и прилипая к стеклу носом. — Какая красота!

Посмотреть действительно было на что. Самолёт постепенно снижался, отчего уши слегка заложило. За бортом, куда ни глянь, блестела вода. Красивого синего, местами бирюзового цвета, переливающаяся и отражающая солнечные лучи. Боясь пропустить такую красоту, я почти не моргала. Вскоре вдалеке показалась полоска суши, которая стала стремительно разрастаться, превращаясь сначала в побережье, а потом в огромный город.

Серые высотки, блеск стекла, росчерки магистралей, — всё это напоминало очень большой муравейник. Местами виднелись зелёные пятна парков и зелёных зон. Подлетая ближе к побережью, мы всё чаще стали замечать белоснежные яхты, небольшие моторные лодки и катамараны. Некоторые из них стояли на месте, остальные двигались по воде, оставляя за собой хвосты белоснежных брызг и морской пены.