Внутри здания имелись небольшие кафе, рестораны, магазинчики, аптеки и много всего, что обойти и рассмотреть нам не хватило бы и дня. Пока мы взъерошенными птенцами разглядывали всё вокруг с неприлично открытыми ртами, Дмитрий Сергеевич, отведя шофера в сторону, отдавал последние распоряжения. Обычным разговором назвать это было сложно. Он хмурился, жестикулировал и, поглядывая на нас, перечислял что-то, загибая пальцы.

Расслышать их разговор из-за какофонии окружающих звуков возможным не представлялось, поэтому, пользуясь передышкой, мы с Дариной медленно обходили холл по периметру, с любопытством заглядывая в натёртые до блеска витрины.

— Голодные? — подойдя ближе, поинтересовался наш наставник и, кивнув в сторону витрины с соблазнительными пирожными, предложил: — Зайдём? У нас есть минут двадцать.

— А можно? — покраснела Дарина.

— Нужно, — кивнул мужчина и, решительно направившись внутрь кафе, добавил: — Как раз ещё пару деталей обсудим.

Мы заняли один из столиков и через пять минут нам с Дарей принесли по пирожному и чашке чая. Дмитрий Сергеевич ограничился чашкой кофе. Мы с подругой напали на десерт, а наш наставник, достав из кармана небольшой флакончик, высыпал на ладонь пару прямоугольных таблеток. Разломил одну из них пополам и, закинув половинку в рот, запил кофе.

— Советую, — заметив наши удивлённые взгляды, кивнул он на лежащие на салфетке две таблетки.

— Мы не… — покачала головой Дарина, но тут же с любопытством уточнила: — Это что, наркотики?

— Нам лететь двенадцать часов, — хохотнув в голос, пояснил наш наставник и, помявшись, признался: — Я боюсь летать, а это лёгкое снотворное. Лучше проспать всё это время, чем трястись от страха.

— А-а… — понимающе протянула подруга. — А почему боитесь?

— Ты летала уже когда-нибудь? — пряча усмешку, поинтересовался Дмитрий Сергеевич и, взъерошив волосы, сам же и ответил: — Уверен, что нет.

— Не-е-ет, — проблеяла Дарина, а я отложила ложку и громко сглотнула.

— Это страшно? — промямлила, переглянувшись с заметно побледневшей подругой.

— Кому как, — пожал плечами мужчина. — Мне очень.

— Я если что в самолёте приму, — помявшись, кивнула я на таблетки.

— Или сейчас, или никогда, — покачал головой Дмитрий Сергеевич и, вздохнув, дополнил: — В самолёт их не разрешат пронести. Так что…

— Тогда я выпью сейчас, — закусив губу, отозвалась Дарина.

— Половинку, не больше, — строго напомнил мужчина и, проследив, как мы выпили по половинке таблетки, высыпал оставшиеся в свой недопитый кофе, а флакончик швырнул в ближайшую урну.

— А почему лететь двенадцать часов? — доедая пирожное, спросила Дарина и, глянув на наставника, неуверенно добавила: — Я читала, что до Лондона лететь почти сутки.

— У нас непрямой рейс, — ответил он и, лениво оглядев кафе, сообщил: — Пересадка в аэропорту Дубай, а потом ещё восемь часов полёта, и мы на месте.

— Всегда мечтала там побывать, — вздохнула я, а подруга согласно закивала.

— Вот ещё что, куколки мои, — спохватился Дмитрий Сергеевич и, понизив голос, продолжил: — Вы едете вдвоём, и вас должны встретить родственники.

— А вы? — опешила я и, переглянувшись с Дариной, напомнила: — А как же стажировка и наставничество? Мы думали, что вы наш официальный представитель и куратор.

— Так и есть, — кивнул мужчина. — Но я туда еду по другой визе, и чтобы не возникло лишних вопросов, на регистрации мы разделимся. Но в самолёте будем сидеть рядом, не волнуйтесь.

— Но… — нахмурилась Дарина.

— Но ваши вопросы меня достали, — перебил Дмитрий Сергеевич и, отбросив смятую салфетку, упрекнул: — Неужели всё ещё сомневаетесь? Я устал, если честно… Схема отработана и согласована с нашими меценатами. Всё законно и благодаря продуманной тактике обходится намного дешевле, чем могло бы быть. Что ещё вас не устраивает?