– В прямом, – ведёт плечом и откусывает кусочек сыра с плесенью, – мы же с ним соседями были на Рублёвке. Жили через два дома друг от друга. Часто тусили в одной компании. Не дружили, но примелькались. И я знаю, каким он был вне стен «Золотой Лиги».

– И? – затаиваю я дыхание.

– И... Хан – бабник, Таня. Всегда им был и, скорее всего, им и остался. Ведь горбатого, как известно, могила исправит. Тем более такого, знаешь ли, стопроцентного и хрестоматийного гуляку.

– Байки из склепа травите, девочки? – появился Стас из душа в одних лишь домашних шортах без верха. Но я от его вида даже не смутилась. Он был другом, считайте, что братом.

И Арина это тоже, наконец-то, увидела. Только улыбнулась и вспыхнула, смотря на своего парня влюблёнными глазами. И как я раньше этого не видела?

– Ну не мешай, – шикнула я на парня и щедро отхлебнула из бокала.

– Ой-ой, простите, грешен, – прыснул он и ушёл на просторный балкон, принимаясь забивать кальян.

– Продолжай, пожалуйста, – вскинула я на Арину глаза, умоляя её рассказать мне больше об этом загадочном человеке.

– Я не хочу тебя чем-то задеть или обидеть, – прикусила та губу.

– Этого не будет, – уверенно кивнула я.

– В общем... про то, что он к тебе яйца подкатывал, была в курсе вся школа, но никто не относился к этому слишком серьёзно, потому что Хан всегда был таким: понравилась девчонка – раз-два, и она уже гуляет с ним. Недолго, но всё же. И по новой. Он в посёлке с кем только не мутил, Тань.

– И тебя клеил? – решилась спросить я.

– Нет, меня как-то не заметил, – улыбнулась блондинка и подмигнула мне, кивая в сторону балкона.

А-а-а, боялась, что Стасичка приревнует. Понятно.

– Ладно, – улыбнулась я, хотя внутри меня всё сжалось и скукожилось от этой неприглядной правды.

– Это ещё к вопросу: почему тебя Батурина вечно прессовала.

– Что? – недоумённо переспросила я.

– Ну, как? А ты до сих пор не врубилась? – развела руками Арина.

– Нет, – покачала я головой, и сердце сковала свинцовая тяжесть.

– Это он в школе корчил из себя Мистера-Мне-На-Всё-Насрать. А на Рублёвке в привычной среде Хан всё ещё юзал Кристинку. Все два года старшей школы, пока окружающие думали, что они расстались. А та дура влюблённая бежала за ним по первому его зову и выполняла всё, что тот ей скажет.

– Но...

– Как же так? – рассмеялась Толмацкая, а я конкретно сникла.

– Да...

– Он мудак, Тань. И всегда им был. И делал всё только в пределах своих интересов. Я не могу судить, что там происходило между вами, но могу сказать одно: когда он таскал тебе букеты, как минимум три или даже четыре девушки думали, что они в отношениях с Ханом.

– Звездец!

– И Батурина тоже так думала. Весь десятый и одиннадцатый класс она просто верила, что у них всё сложно. Вот и весь разговор.

– А Стелла? – напряжённо и боязно спросила я всё-таки.

– Оу...

– Говори, как есть.

– Стелла была не из нашего теста, если можно так сказать. Да, её мать тянула школу, но дальше дело не шло. Она пару раз появлялась в компании Батуриной, но не более.

– Она мне говорила, что Хан её клеил, – поджала я губы.

– Боже, – рассмеялась Арина, – скажи мне, кого этот кобель не клеил?

И я вконец сникла, удручённо рассматривая вино в своём бокале.

– Так что же мне делать?

– Смотря, чего ты хочешь, Тань.

– А есть варианты?

– Есть! Мы не в каменном веке живём. И ты можешь просто хорошо провести время, если учитывать тот факт, что ты не купишься на его обаяние и не влюбишься в него.

– О, нет...

– В противном случае просто беги от него. Я бы точно бежала, Тань. Быстро и сверкая пятками.