У деда на тумбочке журналы лежат. В этих журналах про политику пишут. Что это такое, Никола знать не знает. Зато дед об этом постоянно рассказывает. Говорит, что власти в стране нет. Никто ничего не делает. И все плохие. Вот так ходит дед перед бабушкой из одного угла комнаты в другой и разговаривает про политиков. И ругает, и осуждает их. Бабушка слушает.

Никола поначалу тоже присутствовал. Дед к нему обращается, и рассказывает про то какая власть в стране у них. Никола сидит, слушает, а ничего не понимает, что ему говорят. Слова какие-то все дурацкие: кризис, импичмент, инновации, предвыборная компания. Да еще про взятки все время рассказывает.

Слушал Никола, слушал и ушел. Ничего не понятно. Зачем слушать?

Пока старики смотрели сериалы, Никола все гулял в огороде. Катался на велосипеде, лежал в шезлонге, смотрел на облака, плывущие в небе, глядел по сторонам – на деревья, на кусты, траву, теплицу, да на дом. И ходил из одного конца участка в другой. Туда-сюда, туда-сюда. Клубнику осмотрел. Крыжовник на вкус попробовал – рано еще, зеленый совсем стоит. Через полтора месяца гляди и поспеет.

В огород не спеша вышли бабушка с делом. Поливать направились. После такой жары огород стоял весь высушенный.

Поливали весь вечер. Сразу же наступила приятная прохлада. Трава была вся мокрая, со слив все капает, да еще в закатном солнце приятно искрится. И воздух свежий, чистейший. И небо чистое, без единого облачка. И птицы – стрижи, летают. Стаями, песни их на многие километры доносятся. Никола тоже в это небо заворожено смотрел. Летают там птицы, высоко где-то, и видят и их дом с огородом, и все соседние дома. Видно оттуда, где что у кого растет, кто что делает. Лес сбоку виден небольшой, а за ним железнодорожный район, внизу вокзал, прибывающие туда поезда, а дальше широкое озеро. Все видно с их птичьей высоты.

Бабушка с дедом отдохнули на лавочке и в дом пошли, последние новости по телевизору смотреть. Вдруг что в мире случилось.

Дед, уходя, посмотрел на Николу.

– Домой-то идешь?

– Не-а. Погуляю еще.

– Ну, гуляй. Заодно и чувеча увидишь.

Никола в велосипед вжался.

– Чаво?

– Ничего.

Повернулся дед и ушел в дом. Дверь закрыл.

Никола выстоял минут пятнадцать и повез велосипед в гараж.

«Пойду домой, думает парень. Тока мне чувеча не хватало. Тоже мне. Не очень хотится увидеть его. Чаво я? Дурень шо ли!»

Закрыл гараж.

Огляделся.

Пусто. Солнце уже село. Птицы не поют. Небо по-прежнему чистое. Ни листочка, ни ветки не шелохнется. Ничто в саду не дрогнет. Никола стоял и смотрел.

«Где я тута чувеча угляжу?»

Тут как по заказу что-то где-то шевельнулось. Никола напрягся, оглянулся.

Около сарая был звук. Ветки сразу трех кустов, росших там, очень странно пошевелились. Сразу, одновременно. Как будто там кто прошел, невидимый. Никола чуть отступил назад к малине.

Тут уже зашевелилось сзади, прямо в гуще кустов.

Никола резко обернулся и увидел, как оттуда в малине, прямо к нему, кто-то продирается. Да так злобно, что аж ветви затрещали.

Парень рот раскрыл, заорал, да ногами затопал. Крик его на всю улицу слышен был.

Бабушка с дедом из дома выскочили, побежали к внуку со всех ног. А он стоит, смотрит на малину и орет.

Подбежали к нему.

А он все кричит, как блаженный.

–Что, что случилось? – бабушка Николу за плечи схватила.

Никола рот-то сначала закрыл. Помолчал, потом еще громче заорал:

–Чувеееееечччччччч!!!!!!!!!

На кровати, не поднимаясь от шока, Никола пролежал дня два. Все бормотал про себя «чувеч» да «чувеч». Бабушка деду чуть сковородой по лбу не врезала.