Понимание, что вновь проиграла, не сумев отстоять собственное мнение, зародилось и зрело в глубине души. У меня на самом деле не имелось ни единой сколько-нибудь правдоподобной отговорки, позволявшей не идти на этот кошмарный прием. Демид прав: Людмила и Сергей обидятся, если я скажу им об этом.

С моей стороны было совершеннейшим идиотизмом верить в то, что я смогу одержать верх над Демидом, тем более теперь, когда его отношение ко мне так изменилось.

На автомате поднялась на второй этаж в свою комнату и двинулась к зеркалу, чтобы привести волосы в порядок. И пусть еще несколько минут назад считала, что с ними и так все отлично, однако, замечание Гадарова задело. Царапнуло по живому.

В последние пару лет меня многое царапало, задевало и выбивало из колеи, не давая свободно вдохнуть. Ощущение, что под ногами зыбкая почва, не оставляло ни на минуту. И все потому, что изменилось поведение Демида, а вместе с ним и вся атмосфера.

Целых двенадцать лет дом Гадаровых был моей радостью и убежищем. А Демид центральным звеном всего: моим убежищем, моим защитником, жилеткой, наставником. Каменной стеной, укрывающей от всех невзгод сурового мира. Но после он стал другим: далеким, отстраненным, суровым, постоянно следящим за каждым моим шагом и набрасывающимся по любому поводу и без повода, чтобы указать что делать и как себя вести.

Раздрай и непонимание таких изменений в близком друге накапливались в груди, давили на нервы всё сильнее, но, кажется, предел был достигнут. Любое неверное действие и наступит взрыв. Потому и присутствовать на помолвке, и любезно улыбаться Беловым казалось для меня чем-то за гранью, выше моих сил и возможностей.

Алиса Белова – девушка Демида, безупречная леди из высшего общества. Скромная, спокойная, красивая, образованная, богатая, культурная. Совершенная до скрипа, до скрипа моих зубов. Даже ее прическа всегда была идеальна. Волосок к волоску. Не то, что у меня.

И дом Беловых выглядел таким же прилизанным, как и хозяева с приклеенными на их лицах улыбками. Искусственными, но идеально симметричными. Видимо, для того, чтобы отвлечь внимание от остановившихся, стеклянных взглядов. Однажды мне довелось присутствовать на одном из их великосветских обедов в столице, когда Демид знакомил Беловых со своей семьей. До сих пор с содроганием вспоминала тот день. Будто попала в кукольный театр, где живые эмоции отсутствовали как рудимент, зато во всем царила искусственность и фальшь.

В отличие от меня, Артем, брат Демида, радовался предстоящему событию. Этому шумному весельчаку хотелось примерить на себя роль свидетеля. А вот я злилась и кипела. До меня никак не доходило, почему Демид решил жениться. Слишком быстро они с Алисой приняли это серьезное во всех отношениях решение. И, как по мне, абсолютно необдуманно, потому что вот ни разу не подходили друг другу.

Не подходили, но помолвку назначили.

И это меня жутко волновало и беспокоило. Хотя, казалось бы, должно всё было быть с точностью до наоборот. Демид женится, переедет в свой собственный дом, займется своей семьей, и тогда жизнь у Гадаровых опять войдет в нормальное, счастливое русло, а меня оставят в покое.

Впрочем, Демид и сейчас редко бывал в этом доме. Перегруженный работой, он большей частью оставался в своей квартире в Москве. Это и экономия времени на дорогу и предотвращение опозданий в суд по утрам. Когда же приезжал сюда, в дом родителей, мы либо ссорились, либо он, вообще, не обращал на меня внимания.

Радовало одно, хотя бы Артем не изменился. Он по-прежнему оставался моим другом. Мы всё так же с ним вместе дурачились, как это бывало в прежние времена, и даже то, что он стал юристом, не изменило его легкого характера.