– Надеетесь заманить меня на вашу сторону? – усмехнулся мужчина. – Боюсь, понадобится больше, чем похлопать красивыми черными глазами… Что вы можете предложить взамен, Анна? Кроме всей этой ненужной философии? Мы оба знаем, что я та еще сволочь и всегда ищу своей выгоды.

– Я никогда не была сильна в кокетстве, господин Бехтерев.

– Ошибаетесь. Вы всегда действовали на мужчин весьма… нездоровым образом, – пробормотал он в кулак и потер подбородок. – Вы расстроили мой брак. Сообщили в «Трибьюн» о глупой юношеской шалости, едва не разрушив мою жизнь. Мне нужна компенсация ущерба.

– Не похоже, что брак расстроен. Вяземский все-таки стал вашим тестем, – мама равнодушно пожала плечами. – И даже выкупил «Трибьюн», чтобы печатать там несусветную чушь, игнорируя истину.

Бехтерев резко подался вперед, оперся рукой об оконную раму и навис над матерью. Та, впрочем, даже не шелохнулась.

– И все же, это было довольно низко, не находите, княгиня? – прошипел он обиженно.

– Вы соблазнили мою лучшую подругу и собирались ее опозорить, – напомнила мама, глядя на мужчину с неприкрытой неприязнью.

– Я прощался с холостой жизнью, только и всего. Хотел приятно провести время перед походом к алтарю. И я никогда не обещал малышке Дженни жениться, – фыркнул он. – Если она что-то там себе напридумывала…

– Какая же вы сволочь.

– Принимается, – сально ухмыльнулся Бехтерев.

– Я не сообщала ни в «Трибьюн», ни Вяземским. Поверьте, у меня той ночью были совсем иные заботы, – холодно заявила мама. – А ваша мелочная мстительность, основанная на идиотских догадках, чуть не стоила мне… И не только мне…

Она осеклась и отвернулась к окну. Снова разгладила складки на юбке, словно успокаивая себя и уговаривая не раздражаться.

– Уговорили. Забудем. Теперь я граф…

– И как оно? – рассмеялась матушка. – Ваше семейство так хотело породниться с Вяземскими, что вы и понять не успели, в какой змеючник угодили, да? По сравнению с ними вы безобидный ужик…

– Полагаете, Анна? Не боитесь меня недооценить?

– Боюсь переоценить, – честно ответила мама. – Понадеялась, что за эти годы в вас осталась хоть капля разума. Или хотя бы чувство самосохранения.

– Я Вяземский. Мне нечего опасаться, в отличие от вас, княгиня Карповская.

– Как бы вы ни кичились титулом, вы не член семьи. Не Вяземский по крови. И сомневаюсь, что вы храните верность супруге…

– Почему вас это интересует? – растянул губы в едкой гоблинской улыбочке этот гад. – Намерены меня соблазнить? Заскучали в обществе мрачного ректора? Я не буду сильно сопротивляться: мне давно интересно, какая вы на вкус, Анна…

– Дуэль с Мрачным Ректором окончится для вас куда печальнее, чем с Елисеем, – хмыкнула беззлобно матушка, не удивившись его выпаду и даже не оскорбившись картинно. – Гадание не соврало, вы грязная карта… Распутная.

– Осуждаете? Зря, Анна. Нет ничего глупее, чем судить того, кого совсем не знаете, – бросил Бехтерев. – Брак по расчету редко бывает счастливым. Моя супруга оказалась весьма неприятной особой. Уверен, даже с глупышкой Джен мне было бы куда веселее. Так что приходится как-то компенсировать этот недочет… Как вы верно заметили, я эгоист и мстительная сволочь. Меня волнует только моя жизнь. И ничья другая.

– А вам еще не показывали комнатку в секретной секции Дворцовой Оранжереи? – коварно усмехнулась мама, явно зная больше собеседника. – Похоже, вы пока не успели разочаровать старика… Но, поверьте, от вас он избавится без особых сожалений. Наследницу с хорошей магической генетикой вы ему уже обеспечили. Уверена, часть грязных дел граф поручает вам. Все эти пакости в Заповеднике… Не отпирайтесь! – мама вскинула руку в останавливающем жесте, едва мужчина возмущенно дернулся. – У меня все равно нет доказательств. Но партия слишком серьезна, а вы в ней – разменная монета. И играете не за того парня.