- Пошли, будем домового твоего смотреть, - вздохнула я, беря бабу под локоть. Мастер спорта по ночным приключениям вышла на дело, ведя за руку потерпевшую от мужского внимания.

 Деревня встретила нас одинокими огоньками окошек. Меня облаяла чья-то собака. Мимо меня прошла наглая курица, которой по такой грязи срочно требовались резиновые сапоги.

Мы прошли всего-ничего, как вдруг баба показала рукой на один из домов. Потрескавшиеся ставни еще хранили следы наивной живописи.

- Входите, матушка – ведьма! – ввели меня в темную избу, которая мало чем отличалась от моей. Разве что в ней было чисто.

Пока я рассматривала скудную утварь, старую прялку и выбеленную печь, послышались спешные шаги прочь.

- Будем делать засаду! – потерла я руки. – Главное, чтобы засаду не сделали нам!

12. Глава одиннадцатая.  Будильник будешь?

Глава одиннадцатая.  Будильник будешь?

- Что это может быть? – расхаживал один бесенок, стуча копытцами. Он напоминал Шерлока Холмса, которому собака Баскервиллей «нафурила» в ботинок. Второй бес сидел на сундуке, покачиваясь, словно записался на курсы верховой езды.

- Тебе же сказали, что домовой! – шмыгнул пятачком второй бес.

 Я внимательно смотрела за печку, в надежде услышать шелест, покашливание или другие признаки присутствия. Но за печкой было тихо.

- А может – муж вернулся? – все так же расхаживал великий сыщик, авторитетно почесывая подбородок.

- Откуда? – на всякий случай уточнила я, присаживаясь на скрипучую старую кровать. При мысли о том, что это муж вернулся, мне стало как-то не по себе. Я взбила рукой серую подушку, рассеянно обводя взглядом сонную избу. Свет луны падал в оконце. Над прялкой серебрился столп пыли. Дом сам по себе поскрипывал. В печную трубу завывал зловещий ветер. А мне еще покойников не хватало!

- Оттуда! – заметил бес, замирая. – Может, соскучился? А?

- Тады сыростью пахнуть должно! – принюхался второй бес, потешно морща пятачок. – А еда должна скисать и портиться! Причем, быстро! И земля могильная то там, то здесь должна появляться!

Я поежилась, представляя, как дохлый супруг настаивает на супружеском долге посмертно! Становится почетным некрофилом нашей деревни, я не хотела, поэтому вскочила и пошла проверять.

Приоткрыв горшок, на котором лежал платок, я попробовала пальцем пшеничную кашу. Вроде бы не испортилась. Молоко, стоящее в крынке тоже было жирным и вовсе не кислым. 

В чужой избе пахло квашней и выпечкой. Бесы с любопытством рассматривали горшки, прикрытые платками. Непривычный запах чужого жилья всегда вызывал у меня странные, порой, противоречивые чувства. Казалось, он таит в себе секреты, которые хотят спрятать хозяева от посторонних.

- Не покойник! – с облегчением выдохнула я, мысленно закапывая любвеобильного покойника с букетом сухих цветов обратно в могилу.

- Ну тогда я не знаю! – развел руками бесенок. – Может и правда… домовой!

Время было позднее. Я прильнула к мутному окну, видя, как серые ночные тучи медленно и грузно скользят по небу.

- А чем деревня так Хозяина Топей прогневила? – внезапно даже для самой себя, вырвалось у меня.

- А кто его знает! – вздохнули бесы за спиной. – Но обиделся он крепко!

В избе напротив кто-то погасил свечу. И на кривой деревенской улице стало темно и мрачно.

- Пора делать засаду, - заметила я, скрипнув половицами.  Осторожно, стараясь не шуршать, я легла на кровать, прикрывая глаза и делая вид что сплю. Трудно делать вид, что ты спишь, когда тебе действительно хочется спать!

- Бдишь? – послышался негромкий голос одного беса.