По идее, спиртное тут должны выдавать, как молоко за вредность!

— Бутылка? С той вонючей гадостью? Ее ведьма забрала. — Появившаяся из стены девушка выслушала мои стенания, осуждающе поджав губы, словно старушка на лавочке, и даже головой покачала.

Конечно, с точки зрения Минздрава и борцов за ЗОЖ алкоголь вреден, согласна. Но мне он сейчас необходим в качестве лекарства — для расслабления и успокоения, чтобы отключить опять начинающую нервничать кукуху. Вот какая ей разница, сон это или галлюцинация?! Главное — не реальность, и хорошо!

Конечно, я немного порадовалась, представляя, как удивилась Фелиция, найдя признаки присутствия постороннего в забронированной со всех сторон крепости знаний. Но судьба недопитой бутылки волновала меня гораздо больше.

— Унесла мое вино к себе?!

Почти минуту я смотрела в окно и печально вздыхала, оплакивая целительный напиток. В бутылке оставалось глотков на пять-шесть. Мне бы как раз хватило, чтобы уснуть и не думать о троллях, Милксомах, ведьмах и жрецах. И о том, кто же такие Инджи и остальная компания. Они живут в камнях, значит, тролли, но внешне похожи больше на ведьм. И как повлияли на их рождение жнецы? Красивые же ребята, явно без них не обошлось! Или они тут как инквизиторы у нас?

А! Точно!

— Ты мне так и не ответила, почему вы в лесу не охотитесь, — вспомнила я о еще одной очень странной загадке.

Все то время, пока я горевала, Инджи спокойно восседала на единственном в спальне стуле, более-менее чистом, особенно по сравнению с теми, что стояли в библиотеке. Но после моих слов девушка издала какой-то странный звук. Нечто среднее между зубовным скрежетом и презрительным фырканьем.

— Это все из-за зеленых гадин, — недовольно процедила она. — Возомнили о себе невесть что! Предательницы! — Воспылав праведным гневом, Инджи даже со стула подскочила. Поэтому я на всякий случай заползла поглубже на кровать и поежилась. В комнате, несмотря на светящуюся от злости троллиху, постепенно холодало.

— Они отказались преклонять колени перед Милксомом, отвернулись от него и теперь выслуживаются перед Орсимусом! А мы, если ступим на их землю, превращаемся в камень! — Карие глаза девушки влажно заблестели. — Аскетилл пошел добывать нам еду и погиб.

— Обратился в камень? — на всякий случай уточнила я, цинично абстрагируясь и анализируя услышанное. — А зеленые гадины — это ведьмы?

— Нет! Ведьмы — они безобидные. Они иногда нам в пещеру дары приносят, когда танцуют в лесу. — Инджи даже облизнулась, вспоминая вкус даров. Но потом с горьким вздохом добавила: — Только мало и редко.

— А гадины тогда кто? — продолжила допытываться я.

— Деревяшки зеленые! Возомнили о себе… — по второму кругу начала Инджи. Но в этот раз из ее возмущений я все же выудила, что гадины — только женщины и они живут в деревьях.

История, достойная Шекспира, прямо Монтекки и Капулетти, не меньше! Потомки каменных троллей против лесных дриад. Не знаю, в чем там ущемились последние, но первые в итоге голодают и вымирают. Самые отчаянные обращаются в камень, изворотливые и беспринципные воруют еду с кухни замка.

— А расколдовать закаменевшего можно?

Не выдержав, я залезла под одеяло, потому что в комнате постепенно становилось все холоднее и холоднее. Похоже, у камина через стенку от моей спальни закончились батарейки.

Решив, что лучше немного померзнуть, зато потом сидеть в тепле, чем зябнуть всю ночь, я отправилась подкармливать огонь. Дверь в соседнюю комнату была открыта, камин и правда догорал, поленница с прикормом стояла сразу справа от него. Отлично!