Все живут в ожидании чуда. Все надеются.
Я тоже ждала…

Но сегодня кто-то там наверху решил сдернуть розовые очки с моих глаз и показать, что вся моя жизнь – одна сплошная ложь…

Свет фар вдалеке воспринимается как спасительный круг, но машины проезжают мимо. Не останавливаются. Да и я бы на ночь глядя не остановилась.

Снег падает все сильнее, прищуриваюсь, явно понимая, что, возможно, из-за снега у меня вся тушь потекла и я похожа на выброшенную на улицу панду.

В груди свербит. Я до сих пор поверить не могу, что Иван так со мной поступил. Заставил уйти в холод, в мороз, в никуда, прекрасно понимая, что мне идти по факту некуда.

Измена – это только начало моего прозрения, оказывается, я и не знала, что за зверь живет рядом со мной. Столько лет ему отдала, заботилась, лечила, когда, о, ужас, градусник показывал температуру тридцать семь по Цельсию.

Муженек ложился, а я бегала вокруг него, чаями поила, готовила куриный супчик, поила бульоном с ложечки, ухаживала, словом.

И только сейчас понимаю, что эта игра в одни ворота была, что мне повезло, я не болела сильно никогда, а в те редкие несколько раз, когда температура достигала отметки за тридцать девять, Иван мог максимум сбегать за лекарствами в аптеку.

Опять резь начинается в груди, а я на дорогу смотрю, на автомобили и понимаю, что всем есть куда спешить, есть с кем праздник отмечать, а вот я…

Я осталась одна-одинешенька на дороге и стремительно замерзаю…

Машины проезжают мимо, а я, наконец, вспоминаю, что у меня вообще-то сумочка с документами и наличкой при себе имеется. Командировочные на карточке я использовать не успела, выдыхаю радостно, хоть что-то осталось.

А еще у меня мобильник имеется, а в нем приложение. Значит, могу вызвать такси, которое заберет меня с улицы, а дальше…

Дальше я решу, куда податься. Должно же в городе хоть какое заведение открытым быть, где можно хотя бы согреться, обдумать, что делать, как быть.

Все же шок сказывается, мозг отказывается воспринимать ситуацию, обдумывать, складывать.
Предательство. Измена. Боль. Самые близкие люди оказались самыми жестокими и подлыми…

Потом подумаю об этом. Сейчас надо себя спасать от замерзания и окоченения…

Копошусь в сумочке ледяными пальцами, которые кажется, что скоро просто отваляться, наконец, цепляю серебристую пластину.

Не самый хороший телефон, не модный, зато надежный.

Зарядка на исходе и я чертыхаюсь сквозь зубы. Жму на приложение, определяю свое местоположение, а дальше включается запрос с поиском и никто не отвечает на мой клич.

Ни одна машина. Я повторяю, снова и снова, а на глазах уже слезы цветут. Хочется вернуться обратно, хоть в подъезд, там теплее, чем на улице.

Ком в горле стоит глубокой обидой, мне больно, глаза жжет от слез.

Опять смотрю на дорогу, поднимаю руку в желании остановить хоть кого-то, чтобы меня увезли отсюда, чтобы хоть на недолгое время оказаться в тепле салона.

Машин мало, все спешат домой. Кто будет попутчицу брать. Все же семейный праздник, да и, наверное, люди боятся. Все это понимаю, но внезапно на глаза попадаются фары. Они едут сначала быстро, надвигаются на меня, а я руку поднимаю еще выше и машу отчаянно, чтобы остановился.

Кажется, я в шаге от того, чтобы как в фильмах выскочить на трассу и остановить машину собственным телом, но жизнь – это не кино и такой фортель может быть последним, что я смогу сделать в жизни, поэтому я в отчаянии машу рукой и, о, чудо, замечаю, что автомобиль начинает сбавлять скорость…