Когда мне было двенадцать, бабушка умерла, и со мной остался только Пёс. Он нередко меня от буянящего Гены спасал, отвлекал его, пока я валила из дома.

А теперь Пса нет, и я вернусь домой, где меня будет ждать чёртов алкаш со своей командой, оправдывающие своё ублюдство тяжёлой работой грузчика. А Пса не будет. Только я одна…

Руки затряслись.

А, может, я не вернусь домой? Я ведь явно сюда с побоями попала… И что дальше? Меня заберут в приют, где я буду среди таких же как и я, беспризорников, бороться за кусок хлеба? Хотя, наверное, с ровесниками бороться гораздо легче, чем со взрослым неадекватным мужиком. 

Я снова осмотрелась, но часов в помещении не нашла. Судя по виду из окна, погода хреновая, время суток не определить. Да и деревья густые — почти весь вид перекрывают. 

— Ты проснулась? — я повернулась на голос. Зашла женщина лет тридцати в чёрном длинном платье. Кроме платья я ничего и не заметила: во-первых, я никогда не видела, чтобы в Крыму носили настолько длинные и тёмные вещи летом. Да даже осенью. Она не сварится? Да и вообще, мы же в больнице, почему она без халата, бахил? Может, это представитель органов опеки и попечительства? — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. А где мои сигареты? 

— Их конфисковал ректор Аллодарк, — женщина подошла ближе, и я смогла рассмотреть её лицо — серые глаза, светлые брови, тонкий нос и губы. Кажется, эта женщина высокая, но мне не понять, сидя на койке. А вставать и проверять нет никакого желания, тем более, что обуви нигде не видно. 

— Эм-м… Я в больнице при мед институте?

— Нет, это лечебное крыло Подпространственной Академии.

— Не слышала о такой. Что у вас изучают?

— Всякое, — женщина загадочно улыбнулась. Честно говорю, не преувеличиваю — загадочно! — Меня зовут Эллиа, а тебя?

— А вы ещё не выяснили? — удивилась. Плохо работают!

— А как, по-твоему, мы это выясним? Лезть в твою голову ради информации, которую можно спросить напрямую… негуманно. 

«Лезть в голову»? Это типа какой-то профессиональный слэнг? А «голова» — это моё «личное дело»? 

— Свитлана, через И. Отголоски принадлежности Крыма к Украине. 

— Крым — это твой мир? 

— Крым — это моя республика, — фыркнула. Она проверяет, насколько работает мой мозг? Так вот отлично работает, лучше, чем когда-либо. 

— А мир? — не отставала дамочка. Эллиа, кажется? Странное имя, а я насчёт «Свитланы» парилась всю жизнь. Хотя, может, эту женщину назвали в честь какой-нибудь древнегреческой богини? Меня вот в честь пива «Крым. Свiтле» — есть, о чём париться. 

— В смысле мир? Вы уж извините, но если вы хотите проверить, всё ли в порядке у меня с головой, могли бы и чем-то традиционным обойтись… Типа: «Сколько пальцев?» или «Кто наш президент?». 

— О, нет-нет, с твоей головой всё в порядке — я знаю это наверняка. Сама месяц колдовала, — последнее женщина сказала с невероятной гордостью, а я лишь одно приняла во внимание — месяц. Серьёзно, месяц? Да у меня летние каникулы закончились, мать его! Опять в школу? Хотя всяко лучше, чем с Геной целые дни проводить: в школе хоть на законных основаниях можно спрятаться. И поесть — младшекласники часто не едят казённые завтраки. 

— Так в чём тогда проблема? Что за странные вопросы? 

— Обычные. Такова процедура. 

— И всё же, что в вашем понимании «мир»? Типа планета? Или как?

— М-м… Можешь назвать и планету, дальше мы сориентируемся, — пожала плечами Эллиа. 

— Земля, — закатила глаза. Блин, может, покормят меня, или типа того? Как бы мне совсем не в кайф тут сидеть и отвечать на тупые вопросы, аки слабоумная.