— Как это, чтобы я за тебя и не переживала? Ты же моя любимая доча, я за тебя всегда буду переживать, — хмыкнула родительница. — Смирись, девочка, тебе до самой моей смерти придется терпеть мою заботу. Конечно, я уже прожила большую часть своей жизни…

Настя тяжело вздохнула. Не любила она, когда мама смерть поминала. Ей ещё жить и жить. В конце концов, кто в современном мире рассматривает возраст сорок два года, как нечто критичное?

— Ма-а-ам, прекращай давай, — строго произнесла она, — тебе ещё внуков нянчить, а учитывая, что вопрос материнства для меня пока откладывается на неопределенный срок, ты даже не начинай вести подобные разговоры. Вы мне, кстати, ещё с детства сестренку задолжали. Вот и займитесь решением данной проблемы!

— Ой, Настя, скажешь тоже, — фыркнула Виталина.

— Мам, сейчас отличная медицина, да и ты полностью здорова. Отец, на сколько я помню, тоже на здоровье не жаловался, так что вполне можете ещё одного ребенка замутить, — выдала Анастасия. Всё, что угодно, только отвлечь Виталину от мыслей о старении. Она желала видеть свою мать максимально долго молодой и активной, а подобные меланхоличные мысли так или иначе всегда плохо отражаются на психике, поэтому и решила переключить внимание на другую тему.

— Да что ты такое говоришь? — возмутилась Максимова. — Мне поздно уже!

— Лучше поздно, чем никогда, — улыбнулась Верещагина. — Тоже вполне себе действенная народная мудрость.

— Так всё, больше не хочу слушать все эти глупости, — Виталина перешла в режим «строгий родитель». — Как определишься по времени, позвони. Я к этому времени ужин соображу.

— Хорошо-хорошо, — покивала Анастасия, довольная, что удалось сместить акценты с её личной жизни и философских размышлений о надвигающейся старости, — обязательно позвоню.

Виталина предпочла быстренько распрощаться, что полностью устроило Настю. Она ещё не догадывалась, что её слова окажутся вполне себе пророческими.

***

Настя успела приготовить обещанный завтрак до выхода подруги из ванной комнаты, что собственно неудивительно, при её любви к водным процедурам. Дай волю Катерине, и она большую половину своей жизни провела бы плескаясь в ванной, принимая душ, парясь в бане или плавая в бассейне. Катя даже не заметила ничего подозрительного. Наверное, потому что сразу её взгляд приклеился к аппетитно пахнущему омлету с колбасой и грибами. Учитывая, каким острыми взглядами обменивались Олег и Настя, заинтересованность Кати едой была только к лучшему.

— Моя прелесть, — воскликнула Литвинова, двигая свою тарелку с наложенной в неё порцией, причем каким-то образом у неё фраза получилась куда зловещей, чем у знаменитого героя из трилогии по Толкиену.

Анастасия же улыбнулась, глядя на отличный аппетит подруги, и разблокировала смартфон. Поморщилась. Десять непринятых от мамы, пять от папы и тридцать три от муженька. Похоже, беспокоится о судьбе загулявшей женушки.

— У тебя на лице отображена квинтэссенция вселенского отвращения, — прокомментировала отвлекшаяся от еды подруга. — Виталик прислал тебе покаянное смс?

Именно его творение эпистолярного жанра она сейчас и читала. Начинал Верещагин с банального «прости» и железобетонного обещания, что больше «ни-ни», продолжал пространственными философскими размышлениями на вечные темы и заканчивал всё элегантным переводом стрелок, вменяя именно ей вину за его измену. Раньше Настя как-то не замечала его наглости. И он так удачно скрывал? Притащил свою шмару к ней в квартиру, изменил и ещё её и обвиняет во всем. Что за хрень?