Николай не стал дарить Даниилу Петровичу время, чтобы опомниться, хотел ударить его по затылку, но в это время противник начал поворачиваться, и удар пришёлся в скулу. Удар вышел слабый и не смог причинить Мартиросову вреда, заставив его только мотнуть головой. В этот момент он был похож на быка, прогоняющего назойливую муху. Мартиросов снова попытался нанести удар, но Коля вовремя отклонился, и Даниила Петровича швырнуло прямо на перила ограждения второго этажа. Он не смог совладать с инерцией и перевалился через перила. Николай не стал прерывать его свободный полёт – он не мог оставить у себя за спиной столь неадекватного противника.

Быстрым шагом спустившись по главной лестнице, Коля поспешил к своему «пыжику», припаркованному на подземной стоянке юрфака. Как только он сел в машину, у него зазвонил телефон. Номер был скрыт. Поднеся коммуникатор к уху, Николай услышал странно знакомый голос…

Ехать было недалеко. После предъявления Костей удостоверения и пропуска машину пропустили на территорию. Костя запарковался недалеко от входа.

– Сейчас вас устрою в лабу и пойду выбирать костюмчики для тебя и Володьки, – пошутил Костя, – а потом приду за вами. Справишься сама на процедуре?

– Думаю, да.

Костя подхватил Володьку, посадил на шею.

– Ну, Вовка, поскакали!

Довольный малыш залился смехом.

– Но-но, аккуратнее! Быстро не скачите, а то я за вами не угонюсь! – Ольга подхватила сумку.

Они вошли в здание, миновали регистратуру, прошли к лифтам.

– В регистратуре нам делать нечего, платим денежку прямо в лабе, – давал по дороге пояснения Костя. Он уже был в этой лаборатории, возил кого-то, поэтому дорога ему была знакома. – Лаба находится глубоко под землёй. Там такое навороченное оборудование! Не терпит шума, гама, толчков. Чик, и диагноз распечатан на принтере! Сейчас сами всё увидите.

Они подошли к массивной металлической двери, плотно пригнанной и закрытой.

– Как в бомбоубежище, – сказала Ольга.

– А то! Что я тебе говорил? Аппаратура не терпит суеты. Сейчас мы позвоним.

Дверь медленно распахнулась. Ольга удивилась – дверь была как в бункере: цельноформованный профиль с загибом жёсткости из холоднокатаной стали сантиметров двадцати. Уж в чём в чём, а в дверях Ольга разбиралась. Будучи студенткой, она подрабатывала в мастерской по изготовлению дверей. Так же медленно автоматика закрыла дверь.

За дверью оказался ещё один коридор, который привёл их в круглый холл. По окружности холла имелось несколько таких же массивных дверей. Прямо в центре холла стоял письменный стол, за которым царственно восседала крупная женщина в голубом брючном костюме.

– Людмила Ивановна, – обратился к ней Костя, – вот привёл на обследование малыша. Прошу любить и жаловать, Володька и его мама Оля.

Ни любить, ни жаловать Людмила Ивановна их не стала, сурово поинтересовалась:

– Направление, страховка, прописка есть? Так, что тут у вас? – внеся сведения в компьютер, она выжидающе посмотрела на Костю, приоткрыв ящик стола. Костя сразу же полез в карман. Три зелёные купюры переместились из его руки в ящик, и Людмила Ивановна заметно подобрела.

– Садитесь на диванчик и ждите. Сейчас Валентин Александрович освободится и сразу же вас примет. Сумку можете оставить там же, никто её тут не возьмёт. Всё закрыто на замки.

Ольга пристроила сумку, потом села сама.

– Ладно, Оля, я побежал! Скоро буду. Никуда не уходите, ждите меня тут. – Костя снял со своих плеч Володьку и посадил его на колени Ольге.

Аликберов видел, что вокруг «Мерседеса» начинает образовываться толпа – студенты стучали кулаками по бронированному стеклу. Водителя Веню толпа уже смяла, и несколько молодых людей принялись его избивать. Максим профессионально оглядел толпу. За спинами он увидел девушку, которая что-то быстро говорила парню, показывая на Аликберова. «Подстрекательница, – определил Максим. – Сама в драку не полезет, но любой кипиш поддержит». Максим, чтобы припугнуть студентов, выстрелил в воздух, но это не напугало, а распалило толпу ещё больше. Разблокировав замки машины и швырнув своего шефа на заднее сиденье, Максим сам тут же прыгнул на место водителя. Внезапно вторая дверь открылась, и на заднее сиденье рухнул Данаифар. Учёный торопливо захлопнул за собой дверцу и с улыбкой сказал: