- Должен? – прошептала она хрипло. – Конечно, должен. Это же я…
- Отойди от ворот.
Да она и так, и так уже отошла – шагнула к машине, хотела, было, положить руки на дверцу, но непривычно холодный взгляд остановил ее; Лайзе хотелось скукситься, в негодовании топнуть ногой и разрыдаться у него же на плече.
- Да посмотри же на меня! Неужели не узнаешь? Мак Аллертон, не смей так со мной…
Отсутствие намека на понимание в его глазах резало ее, рвало на части, прокалывало невидимыми шипами. Улыбнись, пожалуйста, улыбнись, и скажи, что это все дурацкая шутка, начавшийся с самого утра розыгрыш. Выйди, прижми, обними!
Еще чуть-чуть, и она расплачется.
- У тебя есть пять секунд, чтобы объяснить, откуда ты знаешь мое имя, – когда из окна машины показалось нацеленное на нее дуло, к первичному и еще не прошедшему шоку, прибавился вторичный. – И очень хотелось бы, чтобы ответ прозвучал правдоподобно. Итак, один, два…
Держа ствол в одной руке, он смотрел на часы, а она не могла вымолвить ни слова. Слушала бешеный стук своего сердца и почему-то думала о том, что туалетной водой, запах которой долетал до того места, где она стояла, он давно не пользовался. Это «КреНоше» - ее они заменили на «ПрестижНуатон» - вместе выбрали в парфюмерном отделе, когда ходили за ее новым телефоном.
- …три, четыре…
- Элли… – слова царапали горло куском стекла. – Я подруга Эллион Декстер. Она рассказала мне о тебе…
Правдоподобно? Это звучит правдоподобно?
Ее колени продолжали дрожать и тогда, когда дуло исчезло. Самый большой, самый немыслимый кошмар воплотился в жизнь – Мак ее не помнил. Смотрел и не узнавал, целил в нее из пистолета, не желал, чтобы она приближалась к его машине.
Если бы в этот момент кто-то случайно подсунул яду, она бы выпила его, не задумываясь.
- Сегодня твой день, не так ли? – водитель равнодушно улыбнулся, нажал на кнопку пульта; ворота перед машиной начали расходиться в сторону.
- Мой день?
Она не понимала. Ее день?
Взгляд Лайзы приклеился к расползающимся створкам. Сейчас он уедет, а она останется – здесь, на улице, не с ним…
- Да, твой. Потому что сегодня ты не умрешь. Скажи спасибо Элли.
И черная машина, линии и изгибы которой она помнила наизусть, неторопливо проехала мимо.

(GIPSI KINGS – NO VOLVERE)

Раньше она не понимала суицидников. Считала их слабыми людьми, раздувающими свою личную, часто маленькую проблему до кризиса мировых масштабов; людьми, превращающих муху в слона. А теперь, сидя на лавочке у той же остановки, где ранее сошла с автобуса, вдруг неожиданно и спокойно приняла факт их существования. Нет, они не мягкотелы – эти люди… Просто проблемы иногда бывают очень сложными, почти нерешаемыми, а твои руки слишком слабыми, чтобы остановить неправильно вращающееся колесо судьбы. Иногда Создатель взваливает на твои плечи слишком много – поднять бы, да трясутся колени, и на исходе силы.
Так бывает, да… просто бывает.
Шли по своим делам прохожие, качалась растущая у бордюра трава, плыл над дорогой выхлоп от проехавшего мимо грузовика, медленно и неслышно садилось солнце. Жара спала.
Июль. Двадцать седьмое число.
Двести шестнадцатый год.
Где-то там, в собственном доме (куда никогда не ступала ее нога) собирается ужинать Мак – вешает на стул в спальне футболку, раздумывает о том, что достать и разогреть из морозильника. Он уже забыл, что встретил странную девчонку у ворот – проехал мимо и стер ее из памяти. Она – не цель, не подлежащий уничтожению объект, а, значит, стоит ли помнить?
А Лайза…