Раньше он предпочитал классический стиль. Отглаженные брюки со стрелками, голубые и белые рубашки, начищенные ботинки, прическа а-ля «хороший мальчик»… А теперь волосы закрывали ему шею и уже не были приглажены гелем, а топорщились в разные стороны, словно после сна. Светлую рубашку сменила черная футболка, облегающая идеальную фигуру, брюки – черные мятые джинсы, ботинки – грязные высокие сапоги.

Обозрев все это великолепие, Фера пришла в ужас и отступила от него в сторону еще на несколько шагов. Никита это заметил и нахмурился.

– Нормально, – ответила девушка. – А у тебя?

Муранов некоторое время молчал, а потом, усмехнувшись, ответил:

– Хреново.

– А-а-а, – протянула Фера и снова с силой нажала на кнопку вызова лифта.

– Он от этого быстрее не приедет, – заметил парень и снова усмехнулся, но уже как-то печально.

«Хреново. – Аквилева переступила с ноги на ногу, недоумевая, зачем он это сказал. – И что теперь делать? Поинтересоваться, в чем дело? Но продолжать этот дурацкий разговор совсем не хочется. А если не спросить, будет невежливо?»

– Не хочешь спросить почему? – задал он вопрос, прислоняясь плечом к стене.

– Почему? – подчиняясь, повторила Фера. Муранов хмыкнул, но не ответил.

В этот момент двери лифта открылись. Никита пропустил Феру вперед. И, проходя мимо него, девушка заметила, как в его волосах что-то блеснуло.

«Ого, еще и сережка в ухе», – неодобрительно подумала она.

Оказалось, что это не единственный сюрприз. Зайдя в лифт, Никита повернулся к ней боком, чтобы нажать на кнопку первого этажа, и Фера уткнулась взглядом ему в предплечье. Там из-под футболки выглядывали босые женские ноги и перья. Дверь лифта закрылась, и Муранов снова повернулся лицом к своей соседке, а заметив ее взгляд, прикрыл татуировку рукой.

– Тебе не говорили, что рассматривать людей некрасиво? – неожиданно зло спросил он. Фера вжалась в стенку лифта, заметив его разъяренное лицо.

– Прости. Я не хотела, – пробормотала девушка, опуская глаза в пол.

Некоторое время спускались в тишине. Фера рассматривала узор пола, а Никита, нисколько не смущаясь и не следуя своим словам, – девушку, что ту очень сильно раздражало.

– Странно. При нашей последней встрече ты была смелее, – заметил он.

– День был нервный, – пробормотала Аквилева. Никита хмыкнул недоверчиво.

– Какой же это должен быть день, чтобы вывести мисс спокойствие и невозмутимость из себя? – поинтересовался он. Фера пожала плечами. – Что, опять будем ограничиваться односложными предложениями?

Девушка сглотнула и ничего не ответила. Никита фыркнул и повернулся к ней спиной.

«Отлично. Так и стой!»

Даже несмотря на то, что Муранов потерял к ней интерес, все равно было неуютно. Плечи парня были напряжены, одной рукой он пытался натянуть футболку на татуировку, а костяшками другой нетерпеливо стучал по стене, придерживая шлем.

Когда створки раскрылись, Никита тут же вылетел из лифта, а затем громко хлопнул дверью подъезда.

«Как всегда, нервный», – покачала головой Аквилева и переместилась.

***

Кристина пронеслась мимо кровати сестры, где та безмятежно спала, несмотря на десятый час, и опустилась на колени перед шкафом стола. Оттуда девушка вытащила небольшую шкатулку, открыла ее, пересчитала купюры и, решив, что еще немного денег на карманные расходы не повредят, подошла к Лисе.

– Вставай. Есть информация.

– Отстань. Я сплю, – пробормотала в ответ сестра и перевернулась на другой бок, лицом к стене.

– Уже не спишь. А мне нужны деньги.

– Я тебе не спонсор.

– Я же не просто так, а за информацию!