– Попить спокойно не дадут, – пожаловалась Белянина подругам, когда ее усадили между Джен и Ланой. Покровская согласно закивала, а Джен взглядом показала, что она думает о таком самоуправстве гостей в чужом доме.

Девушки подняли взгляды на возвышающихся над ними парней. Те удивленно оглядывали захламленное пространство комнаты Бунтарщиц и ее хозяек, особое внимание уделяя Фере в наручниках.

– Ладно, кричать на вас бесполезно – мы это понимаем, – через некоторое время подал голос Саша, как самый спокойный из всех троих. Если Дима просто не знал, с чего начать разговор с подругами, которых не видел уже больше нескольких недель, так как они не показывались в училище не только после смерти короля, но и до нее, то Рому просто колотило от еле сдерживаемой злости, которая безраздельно была направлена на Лису, притихшую между подругами.

– Точно понимаете? – уточнила Белянина, но ее оставили без ответа, только Рома со стуком опустил перед ней на пол аптечку. Белянина невинно протянула ему руки, делая вид, что она самый послушный ребенок.

– Вас туда послала третья ступень по каким-то совершенно невероятным, фантастическим, нереальным, совершенно безумным…

– …короче, причинам, – закончил за друга предложение Дима. Лана быстро закивала, подтверждая, что она тут ни при чем – во всем виновата третья ступень. – НО О ЧЕМ ВЫ ДУМАЛИ!!! – не выдержал все-таки Покровский и закричал, заставив подруг подпрыгнуть на местах. Фера даже перестала жевать, а Лиса подавилась водой, облила Рому, сидящего перед ней на корточках и забинтовывающего ее руки, и закашлялась. Легков снова одарил ее злым взглядом из-под мокрых ресниц и сильнее затянул бинт, заставив девушку поморщиться.

– Спокойно, – посоветовал Белянин, глядя на красное от злости лицо Покровского, который не сводил взгляда с Ланы.

– Какого черта спокойно! – снова закричал Дима. – Почему вы последовали этому заданию? Вы должны были отказаться от него! Почему нам ничего не сказали?!

– Какого хрена ты мне написала это сообщение! – поддержал друга Рома и накинулся на Лису. Та притихла и даже кашлять перестала. – О чем ты думала?

– Ни о чем. Прости, – пискнула Белянина, которую Рома теперь тряс за плечи.

– Вот именно, что ни о чем. Зачем тебе голова на плечах, дура?

– А-а-а, – заныла Лиса. Легков зло оттолкнул ее от себя и, бросив ее руку и аптечку, быстро вышел из комнаты. – Саша, мне больно! – не перестала ныть Белянина, протягивая брату не до конца забинтованную руку. Тот проводил друга взглядом и сел на его место, принимая руку сестры. – Он меня убьет…

– Не убьет, только не ной, – попросил Саша, исподлобья глядя на хрипящую и сипящую Лану. – Что с вами? Почему ты так дышишь?

– Это она так испугалась, – ответила Фера из своего угла. – Джен вон вообще дрожит.

– А ты почему на цепи? – спросил Дима, с интересом глядя на руки девушки. Покровский долго злиться не умел, в отличие от того же Легкова, поэтому быстро остыл, глядя на странное поведение девушек.

– А я кусаюсь, – объявила Фера, хищно оскалившись. Саша и Дима обменялись непонимающими взглядами, явно не ожидая такого поведения от обычно дружелюбной и милой девушки.

– Это ты ее покусала? – спросил Белянин у сестры, выпуская ее руки из своих. Лиса честно замотала головой, и с таким усердием, словно и правда могла быть причастной к странному поведению Аквилевой. Саша смерил ее подозрительным взглядом и стал собирать баночки и пластины с таблетками обратно в аптечку.

– Мы немного приболели, – ответила Джен в конце концов на вопрос, мучивший парней. – Наверное, из-за стресса.