Последний урок Кирилл провел на автопилоте, рассеянно пытаясь запомнить поток новых лиц, отмечая особенности, склонности, портреты и характеры новых учеников и к финалу даже позабыв, какой класс у него был.

Ему казалось, что день давно уже должен был закончиться, но впереди его ждала первая встреча с порученным классом и неприятный разбор полетов по поводу прошедшей драки и потопа, устроенного в туалете.

Озеров не любил никого обвинять и терпеть не мог школярства. Он понятия не имел, как говорить об этих событиях с детьми. Пока что он решил отдельно разобрать драку с участниками инцидента и вместе со всем классом – случай с потопом, потому что про него было известно мало.

Кирилл быстро заполнял в перерыве журнал, когда вдруг почувствовал, что за ним пристально наблюдают. Он поднял глаза и увидел красное мальчишеское лицо: ошалелый взгляд, светлая челка, волосы прилипли к мокрому лбу, нос плотно прижат к краю кафедры.

– Вы испугались, Кирилл Петрович? – спросил мальчик высоким голосом с плавающей интонацией.

– Не очень. Хорошее настроение, Емеля?

– Сегодня в столовке Ибрагимов хотел облить меня соком, но пачка лопнула у него в руках.

– День начался удачно, но не для Ибрагимова, – проговорил Озеров, продолжая торопливо писать.

– Я хотел вас спросить…

Кирилл постарался скрыть страдание на лице. Колбасов сегодня извел его вопросами про медуз, на которые чаще всего сам и отвечал. Он весь урок тянул руку, и не спрашивать его совсем было бы слишком жестоко, но стоило дать ему высказаться – и начиналось словоблудие.

Озеров отложил ручку и серьезно спросил:

– Что тебя интересует?

Емеля посмотрел вокруг. Видно, он еще не придумал темы для разговора. Звук «Ч» у него получался с легким присвистом, как «Чью».

– А чей это череп у вас на столе?

– Человеческий.

– Он настоящий?

– Хочешь проверить?

– Да. Я бы… э-э… изучил его.

– Держи. Только не уходи с ним далеко.

Кирилл посмотрел на часы и понял, что должен идти в свой класс. Он написал еще одну строчку в журнале и поднял глаза – кабинет был пуст: исчез Колбасов, исчезла и голова Гришани.

Озеров охнул.

Через секунду из коридора послышались дикие вопли. Приоткрыв дверь, Кирилл увидел, как мимо пробегают, весело визжа, девочки из начальных классов. Их банты трепетали.

Следом, хохоча голосом злодея и пыхтя, бежал Колбасов – перед собой он держал череп.

Челюсть Гришани болталась: он ритмично постукивал зубами.

Новостей было слишком много, и оставаться наедине с одноклассниками мальчик не хотел. Ему был нужен совет друга. Вот Монгол, пусть и намного старше, но, как казалось мальчику, хорошо понимает его. Говорит как ровесник. Однажды Монгол даже назвал Илью мудрым, и теперь Кротов подобно старику давал советы тем, кого считал своим другом (в том числе и самому Монголу).

Большинство друзей Ильи – взрослые люди. Почему-то с ними он лучше находит общий язык.

Мальчик откусил кусок сочного яблока и приблизился к двери библиотеки. Если ему повезет, Монгол будет ждать его там. Они даже успевали иногда сыграть партию в шахматы на большой перемене.

Старик оказался на своем месте. Увидев, как он расставляет книги, стоя на складном табурете, Илья почувствовал некоторую неловкость – они еще ни разу не обсудили произошедшую драку. Если бы не Монгол, неизвестно, чем бы все закончилось.

К чувству вины примешивалась радость – сегодня мальчик узнал, что победил на городской олимпиаде по математике. Илье самому было странно, как два таких разных чувства могут в нем одновременно сочетаться, но ничего не мог поделать.