- Войдите, - после стука донеслось из спальни.

- Ты звал… - начала я и тут же потеряла дар речи.

Бамбошки сороконожки!

- Что? – Янур изогнул бровь и отбросил рубаху, которую только что стянул с себя. – Неужели тебя пугает мой голый торс? Почему? Ведь в день свадьбы ты видела меня, так сказать, во всей красе.

- И ничего я не видела! – торопливо открестилась, чувствуя, как предательски разгораются щеки.

- Жалеешь об этом? – усмехнулся, взяв таз и поставив его на табурет, стоявший в центре комнаты. – Можем исправить ситуацию.

Большие пальцы засунул за пояс брюк и вопросительно глянул на меня.

- Пригласил, чтобы обнаженкой побаловать? - осведомилась едко, чтобы скрыть смущение. – Игривое настроение напало, отбиться не сумел?

- Примерно так, - тряхнул головой и наклонился над тазом. – Ну, польешь мне или любоваться будешь?

- А волшебное слово знаешь?

- Пошустрее, женщина! Ты жена или где?

- Скорее, или где, - пробурчала я и, взяв кувшин, подошла к мужу.

В нос коварно заполз запах мужского пота. Но он не был противным, как ни странно. Дразня обоняние, терпкий аромат скорее вызывал желание вдохнуть поглубже. Что я и сделала, к своему стыду. Потом, спохватившись, щедро плеснула воды на спину демону, который довольно зафыркал, как конь, купающийся в реке.

Аромат мыла перебил его естественный запах, и я об этом даже пожалела. Но, разумеется, не призналась бы в своих постыдных тайнах даже под пытками!

Любопытно, а раньше кто ему мыться помогал? Мысль заползла в разум не менее наглой, чем Соломея, змеей. Заскользила по извилинам, охваченным ревностью. Я сжала ручку кувшина, представив, как тетка демонят поливала его, почти голого, и…

- Лола, ау! – мужской голос заставил вздрогнуть.

- Что? – посмотрела на демона, который вытирался.

- Я задал вопрос. Ты слышала?

- Нет, - пробурчала, борясь с сильным желанием стукнуть его кувшином.

Развратное копытное!

- Чем заняты твои мысли?

- Тебя это не касается, - не особенно любезно ответила, все еще злясь на него из-за Соломеи.

- Поспорил бы, - хмыкнул демон, одним движением нырнув в чистую рубаху. – Вдруг в твоей головке вновь зреют коварные планы, как меня разорить.

- Ч-что?

- Разве не так? – он закатал рукава, как обычный крестьянин.

Но, как ни странно, даже это ему шло – босоногий, в простой рубашке из грубого сукна, в домашних брюках он выглядел так…

Почему я вообще об этом думаю?!

- Не понимаю тебя, - пожала плечами.

Еще меньше понимаю себя.

- С чего вообще в твоей голове появилась такая мысль, Янур? О каком разорении идет речь?

- Лола, ты хоть примерно представляешь, сколько стоил тот «прием» для соседей, который ты закатила сегодня? – муж посерьезнел.

- Я его не закатывала, - ощетинилась, перейдя в оборону. – Они сами пришли. Или их всех созвала Соломея, что более вероятно.

- И зачем ей это?

- Чтобы напакостить мне.

- Переоцениваешь собственную значимость, - сухо обронил мужчина, усмехнувшись.

Даже так? Ты ее еще и защищать будешь?!

- Что ты, - язвительно ответила, вернув ему усмешку. – Я же всего лишь избалованная девица, которую надо потерпеть до дня Урожая, - напомнила ему те слова, которые подслушала утром. – Никаких иллюзий.

- Я не буду извиняться, не рассчитывай, - жестко прозвучало в ответ. – Но рад, что ты знаешь свое место. Жаль только, что несмотря на это, творишь черт знает, что и суешь нос туда, куда не просят.

- А этот черт знает, что он оборзел?! – прошипела, шагнув к нему. – Я тебе не жена, копытный, забыл? У нас договор! До дня Урожая, а потом каждый пойдет своим путем!