Я поежилась. Да, если бы мне внезапно встретилась, к примеру, покойная тетя Лиза, я бы тоже, наверное, от неё сбежала.

- А отчего он умер? - с любопытством спросил Федор.

- Точно не знаю, - пожал плечами Вольфганг, - был какой-то несчастный случай. Но хоронили не в закрытом гробу, и я его лично видел. Слушай, у меня не температура? Может, я заболел и брежу?

Я пощупала парню лоб и покачала головой - все было нормально.

- А вообще-то, этот тип, Петров, был со странностями при жизни, - вдруг добавил Вольфганг.

- Что ты имеешь в виду, - поднял брови Федька.

- Ну… Думаете, почему мне так долго гортань не оперировали? В принципе, ведь это делают в раннем возрасте, и все в порядке. А я так и жил - ужас один. Говорил с трудом, в школу почти не ходил - дразнились. Ко мне учителя на дом приходили. Друзей не было. А все потому, что Петров этот, когда я ещё только родился, провел какие-то исследования и сказал, что операцию я не выдержу - кровь у меня, какая-то специфическая. Вот родители и решили, что уж лучше мне таким жить, чем…

- И дальше что? - я была заинтригована до предела.

- Дальше он погиб. А мне прислали повестку в военкомат. Там у врачей просто глаза на лоб полезли. Они меня тут же в клинику затолкали, все проверили, сказали, что с кровью полный ажур, и сделали операцию. Все отлично прошло, хотя мать до истерики боялась. Нужно бы ещё повторную, но пока отложили, потому что я в «Черный замок» ввязался.

- Послушай, все же мне кажется невероятным, что это тот самый Петров. Ну не может этого быть!

- Я знаю, - тихо ответил Вольфганг. - Не может… Вот сижу и думаю - то ли я с ума сошел, то ли это совсем другой человек, а у меня ощущение дежа вю. Но проверить можно, я хорошо помню - у того на левой руке был кривой мизинец и родинка под волосами около левого уха. Черная, размером с горошину. Я рассматривал её много раз, когда он ко мне в рот лазил.

Зажмурив глаза, я представила - вот круглый стол, вот спиной к камину сидит вип-гость, держит в руке оловянный кубок с вином.

- Кривой у него мизинец, - выдохнул Федька, - я точно видел. 

Мне пришлось кивнуть, да палец выглядел так, словно когда-то был сломан и неправильно сросся.

- А родинку мы постараемся проверить, - деловито предложил Федор. - Пошли, Ио, а то ещё и за нами сюда нагрянут.

- Идите, я пока тут посижу, - Вольфганг тряхнул лохматой головой. - Придумайте там что-нибудь для отмазки.

Мы вернулись в столовую, где все сидели с такими похоронными лицами, словно ничего, кроме печальных вестей уже не ждали. Услышав, что с Вольфгангом все в порядке, просто разболелся живот, кое-кто обрадовался, но мне показалось, что большинство из оставшихся участников испытали разочарование. Обед завершился в атмосфере неестественного оживления, и все были только рады сбежать из-за стола. Прежде чем выйти из комнаты, я подошла к окну, якобы разглядывая витраж, а затем резко обернулась. В падающих лучах света родинка в поредевших бесцветных волосах у виска Петрова была хорошо заметна. Федька сделал мне страшные глаза - он тоже её разглядел.

Юлька, не понимая моих маневров, ждала меня у дверей.

- Что случилось? У тебя такое выражение лица…

- Пошли курить! - прошипела я. 

- Пошли, - удивленно подняла она брови. 

***

К дубу над обрывом мы мчались нервным галопом.

Там я коротко пересказала Юльке то, что услышала от Вольфганга насчет Петрова, а потом выложила свои идеи насчет обследования первого этажа и подвала. 

- Надо это сделать, - кивнула подруга. - Причем, побыстрее. Знаешь, у меня неприятное ощущение, что за нами все время наблюдают.