– Оставьте это дело, пока не поздно.

Он достал из портмоне купюру, кинул её на стол и пошёл к дверям не прощаясь. Как раз в эту минуту официант принёс его заказ.

Весь вечер Ингу трясло от отвращения. Она откупорила бутылку вина, осушила в два приёма и уснула дрейфующим хмельным сном. Утром заставила себя сесть за работу. Пересмотрела материалы, набросала текст еженедельной сводки в блог. О Жербаткине и «Деловом центре будущего» говорить пока нечего. Глянула на себя в зеркало: кожа на щеках сухая, круги под глазами. Кудри торчат в разные стороны. Набрала Дэна:

– Свободен?

– Соседка-а! – Дэн растянул последний слог, что в его случае означало: рад слышать. – Как раз укладочку заканчиваю. Нет, в салоне. Полчасика. Ага, приду! Жди ответа как соловей лета.

Оставалась презентация с копиями документов, фотографиями и съёмками дрона. Инга осторожно вытащила лэптоп Олега из сумки, включила зарядку. Экран ожил. Она набрала пароль, открыла нужные папки и стала монтировать презентацию. Изображения грузились медленно, компьютер подолгу задумывался, потом стал сопротивляться каждому движению мышки.

Такое уже было, когда я работала в ту… Чёрт! Клинит просто.

Инга полезла проверять память. Оба диска переполнены, хотя видимых файлов на компьютере совсем немного – только материалы по расследованию.

Сама не справлюсь.

Следуя его инструкциям, как под механическую диктовку навигатора, Инга исследовала компьютер и обнаружила в нём две учётные записи. Последняя защищена неизвестным паролем.

Зачем это Олегу? Почему он просто не сохранил эти файлы в папке «Личное»? Он отлично знал, что я туда не полезу. Кто-то ещё имел доступ к компьютеру? Тот, кому он не очень доверял?

Группа помощи от депрессии, самоубийство, завещание, закрытая учётная запись, эта неизвестная наследница Постникова. Что ещё таил близкий друг?

Близкий – такое призрачное слово, в нём зыбкость, мираж. Хруст песка, оптические иллюзии. Человек перед тобой так часто, на таком малом расстоянии, что ты предсказываешь его реакции, угадываешь реплику с несказанного слова. Но это только грубая статистика, чистая теория вероятности. В один миг он может оказаться таким же непонятным и незнакомым, как посторонний.

Инга колебалась. Indiwind наверняка влёгкую справится с этим паролем и откроет ей доступ ко второй записи. Но она сомневалась, стоит ли идти дальше или правильнее оставить Олегу его тайны.

Вошёл Дэн.

– Это какая-то эпидемия! – воскликнул он с порога. Инга вздрогнула от неожиданности.

– Господи, ты меня напугал!

– Прости. Привет! – Легко коснулся губами её щеки. Инга почувствовала резкий запах воска для укладки. – Катя открыла. Начнём? Только предупреждаю, снимать я особо не умею.

– А ничего особенного тебе делать не придется. Я сама закреплю камеру как надо, ты будешь просто нажимать на кнопки.

– Слушай, я отказываюсь снимать тебя в таком виде! Что бы у тебя ни случилось, там, – он показал на чёрную панель телевизора, – ты должна оставаться королевой, безупречной, несокрушимой! Села! Сначала уберём эти жуткие синяки, нанесем хайлайтер и оживим твоё бледное лицо! Будешь блистать!

Инга села к окну и послушно опустила веки. Кисточка Дэна приятно касалась лица. Ей доставляли удовольствие эти быстрые шёлковые прикосновения, тем более теперь, когда не приходилось краситься каждый день, как в прежние годы, и она никуда не спешила. Она забылась от иллюзии непринуждённой ласки, будто кто-то гладил её по волосам, как маленькую девочку.