– Но я сам могу, – сказал он твердо. – И ты.

– Только не я, Хелл, – промурлыкала она. – Я никогда не наказываю мужчину, который проявил слабость ко мне… а таких было много. Мужчин, таких же сильных как ты, Хелл, и несколько из тех, кого мир называет великими.

Она повернулась и направилась к своей комнате.

– Идем туда, – сказала она чарующим тоном. – У меня есть немного вина. Сора!

Пока толстая женщина поспешала к ней, Марго вынула новую сигарету и прикурила ее от лампы, морща, в отвращении, нос от насекомых, круживших над ней.

– Что за место! – нетерпеливо воскликнула она.

– Это самый красивый дом из тех, что я когда-либо видел, – сказал он честно.

Марго рассмеялась.

– Это – дыра. Я жду не дождусь того дня, когда мы вернемся в Н'Орлеан, где все окна закрыты стеклами, где течет горячая вода, где свет не мигает, как желтые керосиновые лампы и не посылает ни жара, ни копоти. Ты хотел бы увидеть Великий Город, Хелл?

– Ты же знаешь, что хотел бы.

– А что, если я скажу тебе, что это возможно?

– А что удержит меня от этого?

Она пожала плечами.

– Ну да, ты можешь посетить Н'Орлеан. Конечно, но, предположим, я предлагаю тебе шанс посетить его в качестве, скажем, гостя Принцессы Маргарет. Что бы ты отдал за эту привилегию?

Она снова смеялась над ним?

– И что ты попросишь за это? – спросил он осторожно.

– Ну, наверное, твою верность. Или, может быть, предательство твоей маленькой банды Харриеров, которых будет дьявольски трудно выкурить с этих холмов.

Он изумленно посмотрел на нее, обнаружив, что она знает их имя.

– Харриеров? Как ты…

Марго рассмеялась.

– Среди людей Ормистона у нас есть друзья. Друзья – купленные землями, – и она импульсивно добавила: – Так как насчет моего предложения, Хелл?

Он задумался.

– Ты сказала «в качестве твоего гостя». Что ты подразумеваешь под этим?

Марго нагнулась над столом, ее удивительные зеленые глаза неотрывно смотрели на него, волосы пылали иссиня-черным цветом, совершенной формы губы изогнулись в мягкую улыбку.

– То что ты хочешь, Хелл. Все, что можешь придумать.

В нем закипела ярость.

– Ты хочешь сказать, – спросил он хрипло, – что готова на все, из-за такой мелочи, как уничтожение маленькой банды врагов? Ты, за чьей спиной стоит вся Империя?

Она кивнула.

– Это избавит нас от неприятностей, не так ли?

– И благородство, целомудрие, честь, ничего не значат для тебя? Это твои обычные условия покорения? Ты обычно продаешь себя… свое расположение за?..

– Обычно, нет, – холодно прервала его она. – Сначала мне должен понравиться мой партнер по торгу. Ты, Хелл… мне нравятся твои крепкие мускулы, и твоя упрямая доблесть, и медленный честный ум. Ты не великий человек, Хелл, в твоем уме нет холодного огня гения, но ты сильный человек и потому ты мне нравишься.

– Я тебе нравлюсь! – воскликнул он, вскакивая со стула. – И ты думаешь, что я продам тот остаток чести, оставшийся во мне за… это? Ты думаешь, я предам себе подобных? Ты думаешь… Так вот, ты ошибаешься, ты здорово ошибаешься!

Марго покачала головой, улыбаясь.

– Нет. Я не ошибаюсь.

– Нет, ошибаешься! – резко возразил он. – Но что, если бы я согласился? Что бы ты сделал тогда?

– То, что обещала. – Она рассмеялась, увидев его злое, напряженное лицо. – Не смотри так, Хелл. Я не маленькая Вейл Ормистон. Я Принцесса Маргарет из Н'Орлеана, прозванная Маргарет Божественной, теми, кто любит меня, а теми, кто меня ненавидит… Ну, ты и сам должен знать, как называют меня мои враги.

– Да! – воскликнул он. – Черная Марго!

– Черная Марго! – повторила она, улыбаясь. – Да, так меня называют из-за поэта, который как-то развлек меня, и потому что когда-то давным-давно был древний великий французский поэт по имени Франсуа Вийон, который любил проститутку по имени Черная Марго. – Она вздохнула. – Но мой поэт был не Вийон. К сожалению его творения уже почти забыты.