Я походил по палатам, пожал руку каждому из раненых, а потом направился в отдельную палату, где лежал Богдан Богданович.

– Георгий, наконец-то, – Богдан приподнялся, скорчив гримасу.

Все его тело было обмотано бинтами, нога висела на спицах. Прошло чуть больше суток, а командир гвардии так осунулся, словно болел уже месяц.

– Хоть ты расскажи мне, как все закончилось! – попросил он. – Лежу здесь один, как в тюрьме. Только слухи долетают.

– А где же ваш мобилет? – поправив висящий на плечах белый халат, я сел на стул рядом с койкой.

– Хм. Понятия не имею. Вылетел, наверное, когда меня взрывом отбросило. Рассказывай! – почти потребовал Богдан.

Я кратко пересказал все события: от моего сражения со Сплюшкиными до штурма их поместья, от успешной операции Мокрухи до внезапного убийства Шершнева.

– Человек в темных очках… Тот самый? Про которого дети из Завденки говорили?

– Возможно. Как знать, – пожал плечами я.

– Так кто он такой? Сильный маг? Житель Изнанки? Или что-то вроде злого духа?

– Не знаю, Богдан Богданович, – вздохнул я. – Скажите лучше, как вы? Что говорят врачи?

– А что я… – скривился командир и почесал старый шрам на брови. – Мы готовились вот-вот начать бой. И вдруг обстрел. Снаряд взорвался прямо рядом со мной, – Богдан хлопнул ладонью по постели. – Духовный щит лопнул, меня нашпиговало осколками и контузило.

– Главное, что вы выжили.

– Выжил. Только что дальше, не знаю теперь. Всего меня изрезало, как через мясорубку пропустили, – Богдан провел ладонью по забинтованному торсу. – И нога еще раздроблена. Большой вопрос, смогу ли я нормально ходить.

– Я постараюсь найти лучшего целителя, какого смогу. Мы обязательно вернем вас в строй.

– М-да… Работал надо мной уже один, четвертого ранга. Только смерти помог избежать. А остальное, сказал, магией уже не вылечить. Да и вообще, знаешь, Гоша… – командир вдруг тяжело вздохнул. – Не уверен я, что хочу обратно в строй. Навоевался. Всю жизнь под ружьем, ни жены, ни детей…

Он потрогал свой перстень слуги рода и улыбнулся:

– Но семья у меня все же есть. Спасибо тебе за это.

– Выздоравливайте, Богдан Богданович, – я пожал ему руку и осторожно похлопал по плечу. – Даже если не захотите вернуться в гвардию, обязательно найдем для вас дело. Или можете просто уйти на покой и жить в поместье, как член семьи.

– Спасибо, – негромко сказал Богдан.

На этой трогательной ноте мы распрощались. Я поехал в поместье Иволгиных, и по дороге вызвал некроманта. Также позвонил своему знакомому верховному судье дворянского суда и объяснил, что хочу сделать. Судья молча выслушал и только раз спросил, уверен ли я. Получив утвердительный ответ, сказал, что пришлет нужного человека и, если я не ошибаюсь, сделает все возможное для наказания злодея.

На пороге поместья Иволгиных, где поставили временную дверь, я появился в сопровождении некроманта и следователя по дворянским делам. Какое совпадение, что это оказался вчерашний усач с грустными глазами.

– Здравствуй, Юлия, – сказал я, войдя внутрь.

Юля явно не ожидала визита и просто шла мимо по коридору. Увидев меня, застыла и вскинула подбородок.

Она была, по своему обыкновению, одета в мужскую одежду. Черные, в знак траура, рубашка и брюки великолепно подчеркивали стройную фигуру девушки. Ее крутые бедра, узкая талия и крепкая грудь будоражили фантазию так сильно, что у меня в штанах начинался пожар.

Как Юле это удается, не понимаю. Другие женщины смотрятся зачастую нелепо, когда одеваются по-мужски.

– Что вам нужно, граф? – тщетно скрывая раздражение, спросила она.