– Не сомневаюсь, – ответил сэр Дэниэл и сел писать письмо. – Но нас, Дик, вовсе не ждут воинские почести. Я буду сидеть тут, в Кэттли, до тех пор, пока не станет ясно, кто победит в этой войне, и тогда присоединюсь к победителю. Не говори, что это трусость, Дик, – это мудрость! Наше несчастное государство измучено бунтами, король то на троне, то в тюрьме, и никто не может знать, что будет завтра. Пустомели и Ветрогоны сражаются на одной стороне или на другой, а лорд Здравый Смысл сидит и ждет.

С этими словами сэр Дэниэл повернулся к Дику спиной и, усевшись за другим концом стола, принялся писать письмо. История с черной стрелой очень встревожила его.

Тем временем молодой Шелтон усердно ел. Вдруг кто-то тронул его за руку и над ухом раздался шепот.

– Не подавайте виду, что вы слышите, умоляю вас! – шептал чей-то голос. – Окажите мне услугу: объясните, какой дорогой можно быстрее добраться до Холивуда. Умоляю вас, добрый мальчик, помогите несчастному, попавшему в беду, укажите мне путь к спасению!

– Идите мимо ветряной мельницы, – ответил Дик шепотом. – Тропинка доведет вас до переправы через Тилл. Там вам расскажут, как идти дальше.

Он даже головы не повернул и снова принялся за еду. Но уголком глаз он заметил, как тот мальчик, которого называли «мастер Джон», осторожно выскользнул из комнаты.

«Он ничуть не старше меня, – подумал Дик. – И он осмелился назвать меня добрым мальчиком! Да если бы я знал, что со мной так разговаривает мальчишка, я бы скорее повесил его, чем указал ему дорогу!»

Полчаса спустя сэр Дэниэл вручил Дику письмо и приказал ему мчаться в замок Мот. А через полчаса после того, как Дик уехал, в комнату влетел запыхавшийся гонец милорда Райзингэма.

– Сэр Дэниэл, – сказал гонец, – вы теряете прекрасный случай заслужить славу! Утром на рассвете началась битва. Мы разбили их передовые части и рассеяли правое крыло. Предстоит последнее сражение. У вас свежие силы, и вы можете опрокинуть неприятеля в реку. Что вы скажете, сэр рыцарь? Неужели вы явитесь последним? Это обесславит вас!

– Я только что собирался выступить! – вскричал рыцарь. – Сэлдэн, труби поход!.. Сэр, я следую за вами. Большая часть моего отряда пришла сюда всего два часа назад, сэр. Что тут будешь делать? Если коня слишком пришпоривать, он сдохнет… Живо, ребята!

В утреннем воздухе весело запела труба; воины сэра Дэниэла сбегались со всех сторон на главную улицу и строились перед харчевней. Они спали с оружием в руках, не расседлывая лошадей, и через десять минут сто копьеносцев и лучников, чисто одетых и хорошо дисциплинированных, стояли в рядах, готовые двинуться в бой. Почти все были одеты в цвета сэра Дэниэла – темно-красный с синим, – и это придавало им нарядный вид. Те, которые были лучше вооружены, построились впереди, а сзади всех, в конце колонны, расположилось жалкое подкрепление, явившееся накануне вечером. Сэр Дэниэл с гордостью оглядел свой отряд.

– С такими молодцами не пропадешь! – сказал он.

– Вы правы: отличные воины! – ответил гонец. – Глядя на них, я еще больше грущу, что вы не выступили раньше.

– На пиру все лучшее подают вначале, а на поле брани – в конце, сэр, – сказал рыцарь и вскочил в седло. – Эй! – заорал он. – Джон! Джоанна! Клянусь святым распятием, где она? Хозяин, где девчонка?

– Девчонка, сэр Дэниэл? – спросил кабатчик. – Я не видел никакой девчонки, сэр.

– Ну, мальчишка, дурак! – крикнул рыцарь. – Неужели ты не разглядел, что это девка? На ней темно-красный плащ. Она нарушила пост, выпив воды, – помнишь, негодяй? Где же она?