– Сиди тихо.

– Нет, пацаны, вы мне толком объясните…

– Да замолкни ты! Везде датчики! Видел БМД на перекрестке? Одна очередь импульсного орудия, и тебя потом из груды кирпича пинцетом по кусочкам доставать будут!

– Нормально. Утешил. – Олег и без пояснений чувствовал себя крайне неуютно. Позиция дрянная. Он старался держаться отчужденно, изображая из себя новичка, не показывая, что понимает в окружающем намного больше двух юных проводников. По крайней мере, со сканирующими комплексами, что установлены на боевых машинах десанта, Шелест был знаком не понаслышке. Дальность обнаружения по сфере, в автономном режиме, без поддержки спутников и мобильных станций электронной разведки – пять километров. Максимальная толщина препятствия, через которое берет проникающее излучение, равняется ста двадцати сантиметрам армированного бетона. Как их до сих пор не заметили – оставалось загадкой.

– Не дрейфь. – Монгол вел себя совершенно спокойно. Заметив смесь недоумения, подозрительности и беспокойства во взгляде Шелеста, широкоскулый проводник расстегнул один из подсумков экипировки и постучал ногтем указательного пальца по крышке небольшой черной коробочки.

– Что это? – не удержался от вопроса Олег.

– Карманный метаморф, – вместо Монгола ответил Славка.

– Никогда ни о чем подобном не слышал! – Шелест удивленно приподнял бровь.

– А ты что, специалист по техноартефактам? – в свою очередь насторожился Сухостой.

Олег пожал плечами. Проще промолчать, но Славка продолжал подозрительно на него коситься, и пришлось выкручиваться на ходу:

– О техноартефактах любой дурак сейчас знает. В каждом киоске найдешь с десяток иллюстрированных журналов по теме. Можно еще в сети информацию нарыть. Я ведь не на прогулку собирался.

– Оно и видно, что не на прогулку, – буркнул Монгол. Не нравился ему Шелест. Одно слово – мутный.

– Между прочим, я слышал, что техноартефакты вне Пятизонья не работают, – неожиданно развил тему Олег.

– Забудь все, о чем читал в своих журналах. – Сухостой чего-то ждал, не двигаясь с места. – Там брехня одна. На расстоянии в четыре-пять километров от Барьера изделия техноса функционируют как миленькие.

– А дальше?

– Дальше начинают сбоить, а затем и вовсе вырубаются. Как и импланты у сталкеров.

– А откуда вы этот… метаморф достали? Может, продадите? Мне в зоне пригодится!

– Обойдешься. Во-первых, у тебя столько денег нет, а во-вторых, это подарок. От самого Приора Глеба, слышал о таком?

– Слышал, – кивнул Шелест. – Он капитулом Ордена в Сосновом Бору командует. А что, Приор всем проводникам артефакты раздает?

– Ага, жди… – Славка что-то прикинул в уме, привстал, но спускаться в темноту лестничного марша отчего-то не решился. – Мы с Монголом сталкера одного спасли.

– Славка!.. – укоризненно прошипел Монгол.

– Да ладно. Все равно уже не тайна. Ты хоть знаешь, кто такие сталтехи? – Сухостой вопросительно взглянул на Олега.

– Да кто же про сталтехов не знает! – Шелест непринужденно кивнул. – Это люди, инфицированные скоргами. То есть колониями микромашин, – уточнил он. – Про то, как скорги захватывают носители и переделывают их на свой лад, будь то механизм или человек, каждый день по сферовизору показывают. Народ пугают.

– А ты, типа, не боишься? – ухмыльнулся Монгол.

– Чего бояться? Скоргам лазейка нужна, чтобы до потенциальной жертвы добраться. Зря я, что ли, столько денег за экипировку отдал? – Шелест любовно погладил черный, глянцевитый материал покрытия брони. – Как-никак, – активный пластик. Со встроенными микроэмиттерами ЭМИ-излучения.