Ну в самом деле! Да, и впрямь в доме нечисть завелась. Но чем могут так уж нагадить эти самые маусы? Холодильник обчистить? Так не жалко! Восполним потери! Шпион нарисовался? Да за такого шпиона и приплатить можно! Пришлите ещё пяток по той же цене!..

Шпион рыцарю очень нравился. Огромные тёмные глазищи на точёном личике, пухлые губки, и фигурка славная… А пальцы-то — как у истинной аристократки, тонкие, длинные и явно ничего тяжелее магических артефактов и столовых приборов не державшие. Какая из неё селянка?!

Светлый рыцарь еще раз оглядел шпионку и тяжко вздохнул. Вот что прикажете делать с этой местной Матой Хари? Допрашивать жёстко и с пристрастием? Так ей ведь лет семнадцать на вид… Хотя чёрт знает, что может скрываться под очаровательным обликом. Вдруг сам Тёмный лорд пожаловал? Ему-то наверняка личину надеть — раз плюнуть! Или просто упыриха какая развлекается… Вот как накинется сейчас и сожрёт обоих. Потом белые маги и косточек не соберут… Связать её, что ли, от греха?

А шпионка, отскочившая к окну, сильно покраснела, отчего стала ещё симпатичнее, и обращаться упырём не торопилась. Хлопала ресницами, металась глазами от рыцаря к оруженосцу и обратно. В спокойной зелёно-бежевой гамме интерьера девчонка сияла ярким пятном. Красный верх, цыганский низ, соломенно-жёлтая коса, перекинутая на аппетитно выпирающую грудь… И странное выражение лица: растерянность, нахмуренные брови и… Обида! Словно у неё долгожданный рождественский подарок отобрали.

Рыцарь вспомнил, что шпионка так и не успела позавтракать, и вздохнул ещё тяжелее.

— А мы сейчас её в подвале в цепи тяжёлые закуём, заклятие наложим, и она нам всё-о-о расскажет! — нехорошим голосом произнёс оруженосец. — И зачем пришла, и кто с какой целью подослал…

— Не надо меня в цепи! — Девчонка шмыгнула носом и скрестила руки на груди. — Никто меня не подсылал! У меня, может, свой интерес к вам!

— Это какой же такой интерес? — удивился оруженосец. — И личину-то свою скинь! Смотри, клубочек какой! Не поймёшь, с какого конца размотать! — Он пошевелил в воздухе пальцами, будто нащупывая кончик верёвочки, сузил глаза, и гостья взвизгнула:

— Не надо со мной так!

— А она точно не упырь какой? — с интересом спросил рыцарь. — Тогда ведь и разговаривать не о чем: кол в сердце, чеснок в пасть, голову набок и на костёр!

Шпионка мгновенно побледнела, сощурилась и топнула ногой — аж чашки на столе задребезжали.

— Да вы что! Какой упырь! Ещё кикимора — скажи! На, смотри, умный! Сами без защиты тут сидите, как дураки последние! Так и что?! Все, что ли, к вам голыми заходить должны?! Я познакомиться просто хотела!

Оруженосец почуял движение магии, пригляделся, зажмурился на мгновение и сообщил:

— Она маг. Ну это и так понятно, раз нечисть аж через металл углядела…

— Ведьмочка, что ли? Тогда понятно, — хмыкнул рыцарь. — Автограф хочет. Вот тёткой лимонной цедрой клянусь — хочет! А личину ты с неё можешь снять?

— Сам ты ведьмочка! Нет на мне никакой личины! — возмутилась девчонка. — Я только ауру слегка запудрила. А то бы вы меня и на порог не пустили! Тоже мне — маги! Я открылась же, смотрите! И на какую тьму мне автограф нужен?!

— А чего ж тебе тогда надобно? — вкрадчиво спросил рыцарь.

Девчонка нахмурилась, явно раздумывая, и вдруг выдала:

— Помощи! Чего ещё может понадобиться от самого Светлого рыцаря?

— Нет на ней личины, — убеждённо сказал оруженосец. — Но это ещё совершенно ни о чём хорошем не говорит.

Рыцарь вдруг рассмеялся и уселся за стол, подперев кулаком щёку.