Я проверила сумку и быстро оделась, но бежать с пляжа сломя голову было бы глупо. Да и Виктор, одетый в брюки и белую рубашку с закатанными до локтя рукавами, уже ждал неподалёку, и я решила, что позволю ему эту вежливость.

Но больше – ничего. И уж точно никаких ухаживаний. Чего бы там мне ни мерещилось и ни желалось. Такие, как генеральный, чувства женщин не щадили, и я стала бы для него одной из многих. Или нет? Чтобы быть в этом уверенной, требовался опыт, развитая интуиция, а она ни о чём меня не предупреждала.

У него был длинный серебристый мерседес – судя по всему, представительского класса. Я внутри таких машин никогда не бывала, и почувствовала себя неловко, подумав, что могу натащить песка. Однако, Виктор явно об этом не беспокоился, и открыл мне дверь в роскошный, приятно пахнущий кожей салон.

Я хотела было сказать, что внутри уютно, но прикусила язык. К такому авто не подходило это слово. Вот он в своём дорогом тёмно-синем костюме смотрелся здесь гармонично, чего нельзя было сказать обо мне, одетой в одну из бюджетных марок. С другой стороны, разве не следовало жить по средствам? Виктор мог себе позволить и эту машину, и шёлковые рубашки, я же комфортно чувствовала себя и в простом хлопке внутри обычной «Гранты».

– Куда едем?

Я назвала адрес и пристегнулась, устраивая сумку на коленях. Мы вырулили со стоянки, и на светофоре мужчина спросил:

– Позвольте узнать, чем ещё, кроме танцев, вы увлекаетесь?

– Увлекалась, – поправила его я. – Разным. Сейчас я решила сосредоточиться на работе.

– Это похвально, – отозвался он, и в глазах была не раздражающая усмешка. – Упорство и трудолюбие сотрудников я особо ценю. Как вам в отделе сбыта?

– Нормально. С коллегами общий язык нашла быстро, хотя у нас по пятнадцать лет разницы.

– Возраст не имеет значения, если люди умеют друг к другу прислушиваться, – сказал он. – Учитесь у Екатерины и Марьи Ивановны, они сотрудницы с опытом. – Я кивнула, а Виктор добавил: – Надеюсь, вас устраивают все условия.

– Более чем.

Я хотела добавить, что никак не ожидала вполне приличной для стажёра зарплаты, но решила промолчать. Вряд ли ему это было интересно. К тому же, мне внезапно позвонил отец, и в привычном для себя тоне начал требовать ужин.

– Да, я уже еду. Да, я зайду в магазин.

– А пиво? – донеслось в трубку капризное, и я подавила злость. – Пиво купи! Только сразу несколько, поняла? В банках не надо. Ты слышишь?

– Слышу. Всё, пока.

Виктор бросил на меня быстрый взгляд. Неужели тоже всё расслышал? Звукоизоляция в машине была отличной.

– Вы живёте с родителями?

– С отцом. Он… м… инвалид, в основном сидит дома.

Это было правдой лишь отчасти – у отца действительно была инвалидность, которая никак не мешала ему выходить на улицу. В отличие от той же лени.

– Понятно, – сказал Виктор. – А ваша мама?

– Она с нами не живёт. Ушла, когда я была маленькой.

– Значит, вы со всем справляетесь сама.

– Ничего, я привыкла.

Это было правдой, но как же мне порой хотелось смотаться куда-нибудь на недельку-другую… Я на море ездила всего раз, и то в детстве по «счастливому билету» для тех, у кого была неполная семья.

Между тем мы попали в небольшую пробку, и отец позвонил снова. Про себя чертыхаясь, я как можно спокойнее ответила:

– Да, что?

– Ты не забыла купить пиво, а?..

Это повторялось снова и снова, каждый божий день. Всю свою пенсию по инвалидности он тратил на выпивку и журналы, а ещё любил делать заказы через интернет, который оплачивала я. Мне приходилось оплачивать коммунальные услуги, покупать продукты и всё остальное. Правда, иногда у отца просыпалась совесть, и тогда он давал мне немного денег на общедомовые нужды, но этого не хватало. Квартире требовался ремонт, ведь когда-то эта просторная «сталинка» очень даже неплохо выглядела, однако, заработать даже на косметический у меня не получалось. Да и кто бы стал помогать?