– Конечно, – кивнула я, почти не соврала.

Мы несколько раз были на Дворцовой площади. Фасад Зимнего дворца видели, проходили мимо, на Тиму он никакого впечатления не произвёл, всё-таки не боевой корабль, но про музей запомнил, как и запомнил крепость Орешек.

– Прекрасно, – всё, что ответил Эльбрус. – По специальности работаешь? – небрежно продолжал он расспрашивать, вернее – допрашивать.

– Медсестрой в местном госпитале, – зачем-то сказала я.

– Нравится?

– Да! – выпалила, повысив голос. – У меня всё хорошо. На работе, с ребёнком и мужем. Вовой.

– Хорошо, когда всё хорошо, – невозмутимо ответил Эльбрус, единственное, чем отреагировал на вспыльчивость, не слишком-то характерную мне.

Хорошо, что из каюты вышел полусонный Тима, забрался ко мне на колени и снова задремал. Невольно послужил мне щитом против своего родного отца.

Причалили мы не там, где садились. С удивлением я наблюдала, как мимо проплывали городские пейзажи, зелень Крестовского острова, вырос современный жилой комплекс, покрытый стеклянными фасадами огромных панорамных окон, лоджий и балконов. Вдоль береговой линии тянулись причалы, лениво покачивались катера и яхты.

Мы сошли на набережную, принадлежащую жилому комплексу. Я не могла представить, что когда-нибудь окажусь в подобном месте. Ухоженные дорожки, светящиеся витрины магазинчиков и летних веранд. Довольные жизнью и собой, холёные жильцы, понимающие, что никто и ничто не потревожит их покой. Здесь все свои. Чужаки отрезались бдительной охраной, как бракованные элементы.

– Я на площадку! – крикнул Тима, позабыв, что несколько минут назад сонно хмурился, не желая вставать.

– Нам надо домой, – напомнила я, крепко ухватив за упрямую, крепкую ладошку. – Завтра как в садик встанешь?

– Я вызову такси, – отозвался Эльбрус к моему облегчению.

Через несколько минут мы с Тимой скрылись в затемнённом салоне такси бизнес-класса с вежливым водителем за рулём. Я наконец-то смогла выдохнуть и вдохнуть полной грудью. Поняла, что всё это время от внутреннего напряжения дышала в половину силы, если не в четверть.

Закружилась голова, подкатила лёгкая тошнота, но я быстро справилась со своим состоянием, заставив себя успокоиться. Отставить мысли на долгую-долгую ночь. А что она будет бесконечной, сомневаться не приходилось, уж слишком много взбудоражил в моей душе Эльбрус. Такого, что необходимо глубоко затолкать, забить ногами, стереть, не оставив и толики памяти, веры или надежды.

Из вязких мыслей выдернул голос руководительницы учебной части, которая обещала мне самые лучшие характеристики и самое хорошее место из всех возможных на данный момент. Сегодня распределение, после короткого вступительного слова мы все разбредёмся по делам, кто-то поедет на собеседование в филиал, кто-то в отдел кадров, кому-то может не повезти – сообщат, что обучение завалила, на стажировку не проходишь. Выход – за дверь.

– Милана, я тебя в Центральный рекомендовала, – обратилась она ко мне, гася нервные нотки в голосе. Я замерла. – Тебя берут, в график со следующей недели поставили, нужно сегодня поехать, поговорить, осмотреться. Переживать не о чем, коллектив там хороший, без дрязг, скандалов… – она озадаченно посмотрела на меня, добавила после паузы: – Только тебе нужно подписать лист распределения у гендира…

– У кого? – переспросила я, нахмурившись.

– Генерального директора. Кабинет в административном корпусе, – махнула рукой в сторону окна, где виднелось нужное здание.

– Сей-сейчас?

– Сейчас, пока не уехал.

– Ладно, – кивнула, ни жива, ни мертва.