Андре был смертельно бледен.

Она помнила все подробности, все сказанные тогда слова, абсолютно все!

Андре, как и Жак, отличался высоким ростом и казался для многих силачом. Но в тот вечер он весь дрожал, а на его лице отражалось столь непомерное отчаяние, что без жалости на него было не взглянуть.

Увидев его в таком состоянии, и Жак, и Фанни в ужасе вскочили с места:

– Что случилось?

– Дело в том… в том…

Поначалу он не мог вымолвить ни слова и, рухнув на стул, сорвал с сорочки накладной воротничок, и тяжело задышал. Видя, что брат сильно взволнован, Андре похлопал его по плечу. Нет, он не болен…

– Ты откуда? Что случилось?..

– Ничего не случилось! Ничего… Я всего лишь вынужден уехать!

– Уехать? Надеюсь, ненадолго?

– Кто знает… В путешествие отправляюсь!

– В путешествие… И куда?..

– Мне в Америку надо ехать… по делам… это связано с заводом…

– Так чему ты удивляешься! Рано или поздно пришлось бы ехать.

– Мне даже страшно представить, что я уеду из замка, оставлю тут малышей… Ты должен меня понять! Не хочу расставаться с Жерменой и Франсуа…

– Давай я поеду вместо тебя? Если, конечно, это возможно, – предложил Жак.

– Нет, нет! Невозможно, – вздохнул Андре, – мне самому придется ехать…

– Тогда почему бы тебе не взять с собой детей?

– Я об этом думал… но сейчас не могу… не могу!.. Нет!.. Потом!.. Потом я тебе напишу, и ты привезешь их мне… через несколько месяцев…

– Через несколько месяцев?

– Не спрашивай меня больше ни о чем! Хватит! Позаботься о них, ладно?.. Люби их!

Он распахнул руки, и братья долго сжимали друг друга в объятиях.

– Я больше ничего не могу вам сказать, – нарушил Андре тишину, – только то, что сегодня вечером я еду в Париж, откуда утренним поездом отправлюсь в Бордо. А тебя, Жак, я оставляю управляющим всеми моими делами. Ты будешь исполнять обязанности патрона. Вы переберетесь жить в Ла Розрэ, и во всем меня замените!.. Вот бумаги, предоставляющие Жаку всю полноту власти и определяющие его долю в доходах. Все законно. Только что был у нотариуса!..

– Так ты вернулся из Жювизи?

– Да.

Ответ прозвучал сухо, словно Андре давал понять: никаких больше обсуждений, никаких объяснений. Фанни и Жак переглянулись и больше не вымолвили ни слова.

– Проверь эти бумаги, – снова сказал брат, – а я вернусь в замок. В четыре утра буду у вас. Подпишем наше соглашение, потом я возьму машину и поеду в Париж. Предупреди шофера.

Тяжело вздохнув, он встал и направился к двери. Только Андре скрылся за дверью, как Фанни бросилась на шею мужу, не в силах скрыть охватившие ее радость и веселье, переходившие в исступленный восторг. В глубине души она ненавидела Андре и считала, что он специально не предоставил им места, равного своему собственному, хотя, по ее мнению, они это заслужили.

Он уезжает – как же им неожиданно повезло, наконец-то!

– Ах, дорогуша, дорогуша!

В ее речи снова появился британский акцент, который некоторое время назад пришлось забыть, поскольку они занимали весьма скромное место в обществе, а англомания была в чести исключительно среди высшего света.

Жак с трудом сумел успокоить жену:

– Подожди, дай ему хотя бы уехать!

Но как только они увидели в окне столовой, что Андре садится в свою двуколку, тут же бросились к бумагам и, пожирая их глазами, принялись читать и перечитывать… Треть всех доходов! Треть! Это же целое состояние! И все было верно… Все продумано, подготовлено и образцово составлено. Осталось только подписать… И Жак, торжествуя, поставил свой росчерк, в то время как Фанни нервно смеялась за его спиной…

– Надеюсь, дорогуша, – промолвила она, – что все в нашем распоряжении не на пару дней?