— Профессор Цырулев. Аркадий Николаевич, — представляется он. — Ваше имя, девушка.

— У меня фамилия одного из попечителей этой академии, — высокомерно заявляет Лариса. — Можете ознакомиться на сайте или в ректорате можете спросить. Вы ведь новенький у нас? Дайте пройти, мы на пару опаздываем.

— Конечно! — с улыбкой соглашается Аркадий. У меня сердце от разочарования бухает вниз. Он такой же, как и все другие преподы. Надо же, у Касаткиной родители в попечительском совете. Понятно, что ее тут никто не тронет. — Только сначала порядок здесь наведите.

— Что? — возникает один из парней. — Вы не имеете права!

Он отталкивает Ларису и прет на Цырулева. Я уже хочу крикнуть Аркадию, чтобы он отошел в сторону, не связывался с этими богатыми уродами. Но все происходит настолько стремительно, что мне остается лишь наблюдать, приоткрыв рот от удивления.

Цырулев, как будто он не препод и не в вузе находится, выворачивает парню руку, да так сильно, что тот визжит от боли. Что-то шепчет ему на ухо и резко отпускает, толкая на Ларису. Та еле успевает отскочить.

— Все с пола быстро подобрали, — жестко приказывает Аркадий, я пораженно таращусь на него — а по виду такой милый, доброжелательный. — Живо! Пока отсюда никто не выйдет.

— Вы пожалеете, — шипит Касаткина. А Янка молча поднимает с пола мои испачканные учебники и конспекты.

— Мира, это ваш рюкзак? Верно? — спрашивает Цырулев.

— Да.

Мне безумно хочется поскорее уйти отсюда, но в то же время понимаю — тут я в безопасности, Цырулев не даст меня в обиду. Будет приглядывать за мной. Как его просила Альбина и как он сам обещал. Не знаю, как он здесь очутился, но без слов сразу сообразил, что к чему.

— Проверяйте, все ли цело, — велит мне Аркадий, а потом останавливает взгляд на моей ладони, сжимающей порезанный свитер.

Молчит, потом переводит внимание на Влада. Ни о чем меня не спрашивает.

— Пошевеливайтесь.

И парни, неловко топчась на месте, поднимают мою косметичку, расческу. Еле удерживаюсь, чтобы не выхватить их.

— Вы только что совершили очень большую ошибку, — негромко роняет Касаткина. Она ничего не поднимала с пола. Наблюдала за тем, как другие, чертыхаясь, собирали мой рюкзак. — Не узнав наших правил…

— И какие это правила позволяют вам выбрасывать вещи других студентов, судя по всему, еще и угрожать. Не только мне, кстати. В академии поощряется буллинг? — интересуется Цырулев.

— Все? — прерывает Влад и с ненавистью смотрит на препода. — Выпустите уже! Никто ее не трогал. Вам никто не поверит.

— Мы все подтвердим, что вы нас силой здесь удерживали, — с улыбкой говорит Касаткина и неторопливо выходит, полностью уверенная в своей безнаказанности.

Пацаны не угрожают, они уносятся по коридору. То ли боятся, то ли правда торопятся на пару. Надо же, какие прилежные студенты. Янка не уходит, ждет Касаткину. Та бросает напоследок:

— Вас ждут большие проблемы, профессор Цырулев.

Запомнила!

Отворачивается и уходит. Янка следом за ней.

Пружина, сжатая внутри меня, постепенно разжимается, но облегчения нет.

Все началось заново.

— Как ты? — с сочувствием в голосе спрашивает Аркадий. — Надень-ка.

Он быстро стягивает с себя коричневый пиджак и набрасывает его мне на плечи. Не с первого раза, но я все же попадаю в рукава. Чувствую запах мужского парфюма на себе. Не очень комфортно в одежде почти незнакомого человека, но хотя бы все прикрыто.

— Что здесь происходит?! Мира!

Вздрогнув, поднимаю голову — Артем.

Бледный, чуть взволнованный, пальто нараспашку. Переводит взгляд с меня на Аркадия, хмурится. Шагает ко мне, но Цырулев преграждает дорогу. И я ему благодарна — не хочу общаться с Артемом, да еще в таком виде.