– Отсылай трех бойцов на разведку. Если обнаружат врага, то пусть нам сообщают и на рожон сами не лезут. Если тоннель идет к пирамиде, то пусть продвигаются по нему, – формально взводом командовал Малой, поэтому Павел приказы транслировал через него.

– Понял, сейчас свяжусь… а нет, не свяжусь. Связи с основной группой нет!

Павел, глянув на интерфейс, заметил, что пропала не только связь – на тактической карте исчезли все дружественные метки. Полковник выхватил из-за креплений на спине мачту ретранслятора и размахнувшись, всадил ее заостренный конец в камень. На корпусе ретранслятора загорелся небольшой зеленый индикатор, указывающий на то, что устройство функционирует и смогло уловить сигнал. Однако сигнал крайне слабый и нестабильный – иконки на виртуальной карте то исчезали, то появлялись вновь. Да и голосовая связь была не идеальной, полковник едва слышал бойцов сквозь треск помех.

– У тебя ретрансляторы остались? – Павел спросил у Малого, когда тот закончил раздавать указания.

– Один. А у вас?

– Последний истратил, – над командирами нависла угроза в потере управления своими подразделениями.

И проблема эта в дальнейшем только ширилась и углублялась. Аналитики под руководством Марины пытались составлять новую карту тоннелей на основе данных, которые поступали с МКП. Карту эту они постоянно обновляли, но разобраться в этой схеме было невероятно сложно, многоцветный план был похож на кровеносную систему, состоящую из тоннелей-вен и более тонких проходов-капилляров.

– Тут не роту под землю загонять надо. А пять дивизий, – произнес Павел прокручивая схему перед глазами.

– Лучше десять, – Малой в своем МКП тоже впечатлился размерами лабиринта, который им предстояло преодолеть.

– Только у нас на все про все десять машин, точнее уже семь, – Павел вспомнил, что только то три «Титана» их покинули, – но с другой стороны мы прошли уже больше половины пути. И не увидели ни одной даже самой занюханной вертушки! Скорее всего протопрограмма против наших наверху бросила все, что у нее есть! Там парни сейчас гибнут, жизнями своими оплачивая наш поход. И от нас зависит, зря они умирают или во имя великой миссии!

– Не зря! Во имя великой миссии! Идем только вперед! – на общем канале загалдели бойцы.

Эти крики Павла слегка удивили. Но Малой тут же объяснил причину их возникновения.

– Я вас на общий переключил, ребят вдохновить.

Если бы они не находились в МКП, то Павел бы взглядом прожег бы в нем дыру.

– Значит так бойцы, нам надо попасть в пирамиду. И сделать это быстро. Так, подтягивайтесь все к нам. Будем отрабатывать построение «паровоз».

– А это… это что? – переключившись на личный канал спросил Малой, – мы такое не тренировали.

– Я тоже, – сознался Павел, лихорадочно шлифуя возникшую в его голове идею. Им нужна скорость, но при этом им нужна и максимальная защищенность. Людей и так мало, а если их отряд потеряет еще одного-двух-трех, то ни о каком лихом штурме пирамиды не может быть и речи.

– Стройся в колонну по одному! – скомандовал Павел, после того, как в тоннеле собрались все бойцы. Полковник сам возглавил колонну, – выставляйте антигравы на восемнадцать процентов…

– Так мы же взлетим! – не по-уставному перебил полковника один из бойцов.

Павел заострять внимания на нарушении дисциплины не стал. Обстановочка была нервная, спокойствия впереди тоже не предвиделось, пилотов МКП следовало немного успокоить, а не раскачивать им психику.

– Не дорабатывали вы братцы на тренировках. Отрыв начинается на двадцати, на восемнадцати вы всего лишь снизите вес МПК до сотни килограммов. И…