Мишка мысленно застонал и уныло побрел на улицу. Схожесть камня с первоначальным объектом интересовала его уже крайне слабо. Более-менее подходящий камень был найден и до момента отыскания похожего пакета вернулся в угол кабинета № 13. Во избежание повторных эксцессов Михаил посредством скотча водворил на пакете бумажку с надписью «вещдок». Опасливо косясь на камень, Мишка уселся за стол, потому что вещдок вещдоком, но материалы обрабатывать надо. Стуча по клавиатуре, Канашенков не заметил, как дверь открылась, и в кабинет явились две юные особы.

– Здрасьте! А! Мы! Стажеры! На! Практику! Прибыли! – отрапортовали особы так, словно специально разучивали произносить реплику по очереди. Их инфантильный энтузиазм не вызывал ничего, кроме усталости. – Вы ведь нас всему-всему научите?

Мишка озадаченно заметил, как Витиш злорадно улыбнулся:

– Конечно, научим! Для того мы здесь и сидим. – Игорь, лучше Канашенкова осознававший пользу и выгоду бесплатной рабочей силы, азартно потер руки. – Только вот как вы в такой грязи учиться-то будете? Пылью надышитесь и заболеете. Так что в кладовке тряпочки взяли и в кабинете порядок навели. А там и про учебу подумаем.

Закончив обрабатывать материалы, Мишка понес их в дежурку. Выходя из кабинета, он оглянулся. Витиш корпел над делом, студенты мыли его окно. Ничто не предвещало бурю. Вернувшись через полчаса, он обвел кабинет придирчивым взором, вспоминая, как драил учебные классы Школы.

Ну что ж. Окна вымыты, надо бы, думаю, шкафы протереть, да и полы хорошенько вымыть… Взгляд замер, остановившись на полу в районе тумбы его стола.

– Камень!!! Где камень?!!

Практиканты перестали глупо улыбаться и испуганно втянули головы в плечи, небеспричинно подозревая, что сейчас их будут бить:

– Так в кабинете окна-то старые, не менялись, видно, давно, одно так и вообще вместо шпингалета на гвозде загнутом держалось. Мы гвоздь отогнули, окно открыли, вымыли, а гвоздь потом обратно камнем легонько приколотили, молотка-то в кабинете нет. На камне еще надпись была: «вещдок». Мы подумали – прикол, как вон над урной надпись – «для взяток». А камень во двор в кучу выкинули, уборка же…

– Бегом за камнем, приколисты, мать вашу! – Мишка побагровел от злости. – Не найдете камень, я из вас самих камней понаделаю!

– Так как его найти-то? Вон каменюг во дворе сколько, – стажеры, пытаясь прятаться один за другого, бочком попятились к двери.

– Любой похожий несите, блин! – Канашенков сжал кулаки и шагнул в сторону стажеров. «Приколистов» словно вымело из кабинета.

Спустя немного времени камень водворился на законное место. Лейтенант устало утер пот.

«Сдам дежурство и первым делом упакую этот булыжник на фиг и спрячу куда-нибудь, – думал Канашенков. – Надо пакет похожий из общаги принести…»

Рабочие заботы закружили юного следователя, и он успокоился. Проходил час за часом, камень неподвижно лежал на месте, усыпляя его бдительность.

Пообедать Мишке не довелось по причине занятости и непрекращающихся вызовов. Во второй половине дня он в очередной раз забежал в общее здание отдела. Оттуда – в штаб, из штаба – в дежурку, потом обратно. Добравшись, наконец, до своего кабинета, Канашенков первым делом направил свой взгляд в угол…

– Не-е-е-е-ет!!! Где-е-е?!?! Кто-о-о-о?!?!

Прижав руки к животу и давясь от смеха, Витиш с трудом выдавил:

– Да буквально перед твоим приходом заместитель по хозобеспечению с проверкой по кабинетам шарился, видимо, на предмет поиска пустых бутылок после выходных, ну и, соответственно, для раздачи выговорешников. Узрел он твой камешек. Что за бардак развели! – вопит как резаный. – «Убрать немедленно! Начальник увидит!!!» Не мог же я ему сказать, что у тебя так вещдоки хранятся… Он сам камень ухватил, окно открыл и в кусты выкинул.