Остановившись у кабинета доктора Паттерсона, Найт постучал, как ему сказали в приемном покое: два раза, пауза, еще три. Изнутри послышались торопливые шаги, в замке повернулся ключ, дверь приоткрылась, и появилась девушка в сестринской форме – совсем юная, с испуганными глазами. Она посторонилась, пропуская инспектора. Финнеган сунулся было вслед, но Найт его остановил:

– Вам туда нельзя.

– Но…

– Все запишете потом с моих слов.

– Хорошо, – разочарованно протянул газетчик, но тут же оживился: – А можно мне пока перекинуться парой слов с медсестрами?

– Не возражаю, – разрешил Найт, шагнул внутрь и закрыл дверь у него перед носом.

Доктор Паттерсон, еще час-два назад – энергичный молодой мужчина, неподвижно лежал на полу в скрюченной позе, согнув колени и неестественно вывернув руки. Голова его была закинута назад, на лице застыло выражение боли и страха.

– Вас зовут…? – обратился инспектор Найт к медсестре.

– Сестра Лоусон, – откликнулась та дрожащим голосом.

– Это вы пытались его спасти?

– Да, я, и еще доктор Хилл и сестра Барлоу. Это она его увидела и позвала на помощь. Но мы ничего не смогли сделать, ничего! Господи, он так мучился!

– Что произошло, вы знаете?

– Нет, – девушка испуганно покачала головой. – Вам лучше спросить доктора Хилла. Он просил позвать его, когда вы… ну, то есть полиция… придете.

Найт кивнул, и сестра выскользнула из кабинета, с явным облегчением, что ей больше не нужно находиться в запертом помещении с мертвецом.

Инспектор огляделся. Обычный кабинет врача: письменный стол, умывальник, кушетка для пациентов, ширма и рядом с ней тумбочка, где выложены различные инструменты и приспособления, этажерка с книгами, застекленный шкаф с коробочками и пузырьками. Найт поднял стул, который, очевидно, падая, опрокинул умирающий. Идеальный порядок на столе нарушало темное подсыхающее пятно, залившее лежавшую там раскрытую тетрадь. Рядом на блюдце стояла чашка с черным кофе – на донышке оставалось еще немного, с чайную ложку. Инспектор заглянул в тетрадь, не прикасаясь к ней: доктор Паттерсон вел записи о приеме пациентов и назначениях; за сегодняшнее число значилось лишь одно имя, и это имя было инспектору знакомо.

Дверь без стука отворилась, и в кабинет вошел хмурый седой врач.

– Патрик Хилл, – представился он, – хирург. Мы коллеги… были коллегами.

Он отошел к окну и встал там, прислонившись к подоконнику и скрестив на груди сильные руки.

– Сегодня за полдня доктор Паттерсон принял только одного пациента, в одиннадцать пятьдесят, – сказал Найт, кивая на испачканную тетрадь. – Это в порядке вещей?

– Конечно, обычно бывает гораздо больше, – откликнулся Хилл. – Но сегодня мы оба оперировали, с восьми до половины двенадцатого.

Инспектор понимающе кивнул и неожиданно спросил:

– Почему вы распорядились вызвать полицию?

Врач растерялся – но лишь на секунду – и ответил:

– Смерть без видимых причин.

– Это редкость в вашей работе?

– Не часто, но случается.

– Может быть, что-то показалось вам подозрительным?

– Ничего! – огрызнулся Хилл и добавил с сарказмом: – Простите великодушно, если напрасно потревожил!

– Напрасно или нет – этого мы пока не знаем, – спокойно сказал инспектор. – У вас есть хоть какие-то предположения по поводу причины смерти вашего коллеги?

– У меня нет предположений. Знаю лишь, что это внезапная смерть.

– То есть доктор Паттерсон ничем не болел?

– Он был совершенно здоров, в расцвете сил – ему всего лишь тридцать два. – Раздражение в голосе врача сменилось сожалением. – Когда я прибежал, он уже умирал, помочь было нельзя. Он скончался у меня на руках буквально через пару минут.