– Не обязательно. Твоя предшественница прожила долгую жизнь.

– Предшественница?!

– Я же говорила. Тысячелетия. Их было много, предшественниц. Но хватит об этом. Ты должна отправиться на поиски своего защитника, и тогда вместе вы найдете Святую чашу.

– Как я найду его? – Но тут диковинная мысль проникла сквозь страх и смятение. – Он рыцарь? – У Глэдис в груди защемило от сладкой надежды.

– Я говорила о священных седьмых детях, – усмехнулась старая женщина. – Нет, он будет монахом.

– В каком монастыре?

Взгляд сестры Уэнны снова дрогнул, потом она вздохнула:

– Мы не знаем.

– Что?! Вы знаете обо мне, но не знаете, где мой защитник?

– Это еще одна причина отсрочки твоего призыва. Но Провидение приведет тебя к нему.

Глэдис потерла виски.

– Все это не имеет смысла. Как монахиня и монах могут противостоять принцу Эсташу, особенно если он владеет Святым Копьем, а оно обладает силой, о которой вы говорили?

– Силой чаши. Верой.

– Так я должна найти своего монаха, а потом мы вместе отыщем чашу. Это все, что требуется, чтобы принести на землю мир? А как насчет принца Эсташа и Копья?

– Будет борьба за то, чтобы вернуть Копье в должное место, но это дело тамплиеров. Ты должна исполнить свой долг. Есть еще кое-что, о чем ты должна знать.

– Что? – насторожилась Глэдис.

– У Эсташа может быть более опасный план, и по этой причине некоторые колебались относительно того, чтобы призвать тебя. Тайные знания говорят, что если чаша и Копье соединятся, они могут создать невообразимую силу. Силу, которой не следует быть ни в хороших руках, ни в плохих. Если это случится, разрушение охватит не только Англию, но и весь мир. Ты поняла меня? Весь мир!

Глэдис вздрогнула от настойчивых слов и от их смысла, но трудно было отвергнуть слова сестры Уэнны. В ее глазах светилась неземная правда, которая отзывалась в душе Глэдис.

– В отличие от Копья, – продолжала сестра Уэнна, – чаша уязвима, когда находится в земной юдоли.

– Тогда, возможно, колеблющиеся правы. Возможно, я не найду чашу.

– Копье уже в злых руках, и только чаша может противостоять этому. Мы должны рискнуть. Настоящий, чистый защитник сбережет и тебя, и чашу.

– Чистый? – Сестра Уэнна, кажется, об этом уже упоминала.

– Целомудренный, – прямо ответила старая монахиня.

– Ох! – выдохнула Глэдис. Это явно конец надеждам, что таинственным защитником окажется ее рыцарь. Она не могла представить, что смеющийся воин воздерживается от телесных удовольствий. – Так вот почему он монах.

– Да, но не все монастыри строгие. Мы можем только верить в Господа и в чашу.

Сочетание казалось кощунственным, но Глэдис теперь спокойнее воспринимала невероятное. И все-таки она сказала:

– Разве это правильно? Ведь мы оба оставим служение Господу. Мы оба дали обет.

Сестра Уэнна нетерпеливо фыркнула.

– Это случалось прежде. Твоей предшественницей была Сибилла де Фонтмари. Она ушла отсюда в 1101 году и вышла замуж за молодого человека, который был монахом в монастыре Сент-Эмундсбери.

– Что произошло в 1101 году?

– Ты не знаешь недавней истории? Король Генрих захватил трон после смерти своего старшего брата, короля Уильяма Руфуса. Следующим по старшинству и вероятным наследником был Роберт, герцог Нормандский, но Генрих находился в Англии и сам себя короновал. Ситуация могла привести к междоусобице, от которой мы страдаем теперь. Роберт вторгся, но потом оставил свои усилия. При правлении короля Генриха в Англии было благословенных тридцать пять лет мира, потому что Сибилла де Фонтмари и Ричард де Гротт знали свой долг.

Имена делали историю более реальной. Тревожилась ли сестра Сибилла из монастыря Роузуэлл, перед тем как ее призвали исполнить долг? Она тоже в ошеломляющей тоске смотрела на вершину холма?