Втроём они подтащили тяжёлую дубовую скамью поближе к чаше и начали разбивать её на части. Право, что у черпия под рукой был старый молот. Несколько размашистых ударов и тяжёлое сиденье лишилось толстых коротких ножек.

«Черпий», – голос монаха прозвучал над самым ухом. Артур подпрыгнул на месте и чуть не выронил молот. Он резко обернулся, ожидая увидеть что угодно, но только не пустоту. Позади никого не было! Взгляд потянулся к дальнему углу, туда, где совсем недавно монах о чём-то спорил с епископом. Лицо старика было сокрыто в тени просторного капюшона, но Артур мог поклясться, что прекрасно видел, как потрескавшиеся губы раскрылись и над ухом снова прозвучало: «Подойди, черпий».

Артур передал молот Бенджамину и с опаской приблизился к ожидающим его священнослужителям. По выражениям их лиц было видно, что они только-только пришли к компромиссу, на который одна из сторон пошла неохотно. По-видимому, это был нахмуренный Брюмо.

– Пресвитер Максанс, как вам это удалось? – голос Артура дрожал от возбуждения. Ранее ему не приходилось видеть подобных фокусов.

– Мистер Эдельманн, вам ещё многое предстоит узнать о природе божественного пара, – старик взглянул на недовольного епископа и продолжил. – Твои урны пусты и больше не помогают своему носителю. Что ты намерен делать?

Вопрос поверг Артура в шок. Что он намерен делать? А что, в принципе он может сейчас сделать со своими урнами? Обилие эмоций и разбушевавшиеся чувства полностью отключили критическое мышление. На ум не пришло ничего лучше, как заявить о том, что в последние двадцать минут не давало ему покоя:

– Воспользоваться древними урнами из крипты.

– Когда всё это закончится, я определённо знаю, что сделаю в первую очередь, – впервые за долгое время епископ Брюмо развеселился. – Кардинал обязательно должен узнать, как обучают его черпиев. Вот так образец!

– Нет, черпий. Потрясения выбили всю твою память? У каждой урны только один носитель. Одна урна – один носитель. Всё! И как бы охотники не гонялись за церковными реликвиями, изменить они это не в состоянии. Похищенные урны будут интересны лишь скупщикам околорелигиозного барахла, чтобы в дальнейшем перепродать их недалёкому умом коллекционеру.

– А как же Аканиты? В некоторых писаниях говорилось, что в далёком прошлом они были основными клиентами чёрного рынка, а иногда даже делали заказы, – Артур решил заодно развеять давно гуляющую по семинарии легенду о похитителях урн. К великому удивлению черпия, ответ ввёл его в ещё большее негодование.

– Это другая сторона вопроса. Она не относится к нашей сложившейся ситуации, – Максанс дал понять, что пора переходить к сути разговора. – Ты забыл о своих обязательствах перед церковью.

– Ой, простите пресвите…

– Довольно! Подойди ближе, черпий. Не должен касаться наш разговор простого люда, – монах рубанул рукой воздух. – Самое время тебе исполнить долг перед богами. Доставай свои урны.

Артур запустил руку в карман и неуверенно извлёк компактный футляр. Щёлкнули скрытые фиксаторы. Крышка отъехала в сторону. Под медным корпусом хранился контейнер, в пазах которого лежали урны-пузырьки. Святая святых любого священнослужителя, допущенного к магическому таинству Правых церквей.

– Теперь Ваши, епископ Брюмо, – Максанс протянул иссохшую руку. Епископ достал из наспинной сумы тубус, укреплённый по бокам медными пластинами.

Продолговатый предмет внешне походил на футляр черпия, но был значительно массивнее. Ничего удивительного, ведь у церковников подобного чина, ассортимент благословлённых урн был гораздо шире, а потому защита на них устанавливалась солиднее. Помимо стандартного набора урн «круга жизни», все чины, начиная от епископов и выше, обладали урнами «круга смерти».