И тут раздается мелодия входного звонка. Мы с Богданом переглядываемся, вот только, если в его глазах отражается удовлетворение, то в моих – испуг. Брат ждет, что я пойду и открою гостю, но я нахожусь в ступоре и не могу шевельнуться, так что эта доля выпадает на него.

– Привет, что за срочность? Что–то случилось? – слышу напряженный голос Димы.

И тут тело снова начинает мне подчиняться. Я выбегаю в коридор, чтобы предотвратить катастрофу, но…

– Тебя родители не учили предохраняться? – успевает грозно спросить у парня брат, нависая над ним и наседая.

– Не понял, – тут же хмурится Дима, и я решаю вмешаться, пока Богдан все не испортил:

– Дима, нам нужно поговорить, – выпаливаю резко, пока никто из них не успел ничего предпринять.

– Почему трубку не берешь? Ты уже выздоровела? – спрашивает он тут же, от чего я краснею, а вот родственник смотрит на меня таким выразительным взглядом, что я краснею еще пуще прежнего.

– Думаю, вам нужно поговорить, – усмехается, пожимая плечами, брат и ретируется на кухню, глазами намекая мне тут же все выложить Димке.

Вот только… Он не знал, что с Димой у меня… Никогда и ничего, кроме поцелуев, не было. А живот мне так… Надуло… Горько усмехаюсь, подумав, как это нелепо будет выглядеть, если так все и расскажу.

– Я скучал, Лер, – улыбается, несмотря на хмурое выражение лица, парень и кидается ко мне, раскрывая объятия.

– Дим, – делаю шаг назад, пытаясь избежать его прикосновений.

И тут же его взгляд меняется, становясь более суровым, вот только в глубине я вижу понимание и горечь.

– Я так и думал, – качает головой, плечи его понуро опущены.

– Дим, я сказать хотела, что… Это не моя вина, но… Мне так жаль… – обхватываю себя руками, скрещивая их на животе.

– Другого нашла? – его губа дергается, скулы напрягаются от того, насколько сильно он сжимает челюсти.

– Нет! – тут же выпаливаю, выдыхая, но чувствую такую вину, что даже дышать тяжело. – Просто дело в том, что… Помнишь, я ходила на корпоратив, мне там…

– Ты мне изменила? – цедит сквозь зубы, скрестив руки на груди.

– Нет, то есть… Да… Но… – не знаю, как сказать то, что хотела, ведь выглядит все так, будто я, и правда, предала его.

А затем спрашиваю себя, разве это не так? Я в его глазах, да и собственных, всегда буду предательницей, разрушившей наши отношения.

– И кто он? – ухмыляется как–то мерзко Дима.

– Слушай, это не то, что ты думаешь… – пытаюсь как–то оправдаться, глядя, как меняется его лицо.

Оно становится более жестким, складки у губ огорчают меня.

– Можешь ничего не объяснять! – словно выплевывает, повышая голос.

Он смотрит на меня с презрением, и от этого я не могу сдержать слезу, чувствую, как по щекам течет влага.

– Не понял, – вдруг слышу сзади голос незаметно подошедшего брата. – Что у вас происходит? Или ты, Дима, так рад беременности Леры, что самообладание потерял?

Ситуация не могла стать еще хуже, но как только слова брата дошли до Димы, он сделал шаг назад, руки сжались в кулаки, демонстрируя агрессию. Вижу, как бешено от злости бьется жилка на его шее, а сама прикрываю рот рукой, чтобы всхлипы не раздавались так громко.

– Еще и ублюдка нагуляла на стороне? – произносит так зло, что я отшатываюсь, прикрывая живот.

– Слышь, за языком следи, раз за защитой не можешь, – тут же выдвигается вперед Богдан, пряча меня себе за спину. – Твой ребенок – твоя ответственность! Я тебя сразу предупреждал, что…

– Это не Дима, – всхлипы вырываются непроизвольно, но я кладу ладонь на спину брата, чтобы не вводить его в заблуждение.

– Что? – тут же звучит его голос, полный недоумения.