Павел хмыкнул.

— Ты и есть моё дело. Не хочу, чтобы ты удивлялась, когда вылетишь с учёбы. — Словно в насмешку его Койот клацнул зубами. Я видела человека и зверя, как части единого целого, способные действовать отдельно. — Прошу, сделай над собой усилие, постарайся чаще притаскивать свою тощую задницу на пары. Договорились? Так что, говоришь, мне написать в журнале? Почему её величества не было месяц?

От его издевательского тона меня буквально тошнило. Больше всего на свете хотелось, чтобы Койот убрался восвояси.

— Проблемы образовались.

— Проблемы? Дай угадаю, — в голосе слышалось презрение. — Небось, от несчастной любви страдала да вином заливалась?

Павел говорил громко, так, что на нас уже многие оборачивались. Алек наверняка тоже всё слышал, и оттого было неприятнее всего.

— Какой догадливый, — огрызнулась я.

— Давай говори правду, — приказал Койот. Голос его изменился, стал тихим и тяжёлым, взгляд прожигал насквозь. А мне вдруг горло перехватило и нестерпимо захотелось рассказать ему всё, как было. Про зверолюдей и свои страхи. Я уже было открыла рот, но в последний миг зажала его руками, будто слова горохом могли высыпаться наружу.

— Это… и есть правда, — с трудом выдавила я.

Койот выглядел слегка растерянно. Словно его щёлкнула по носу приготовленная на ужин отбивная. Он нахмурился, явно желая сказать что-то ещё, но тут в аудиторию вошёл профессор.

— Не забудь отметиться в деканате, — холодно бросил староста. Его тон мог заморозить море.

Не оглядываясь, Павел пошёл прочь. Но его серый, словно густой туман, Койот до самого выхода не сводил тяжёлого взгляда с моей белой напуганной Лисицы.

Половину пары, вместо того чтобы слушать профессора, я бесполезно ломала голову над тем, что от меня нужно было старосте. И ежу понятно, разговор шёл отнюдь не о больничном. И это давление, которое я ощутила от его слов. Может, у койотов какая-то особая ненависть к лисам? Или я ему просто как человек не нравлюсь?

Я вдруг припомнила нашу предыдущую встречу со старостой. Это произошло в конце прошлого курса. Я ждала автобус на остановке, когда ко мне подошёл Павел. Не помню точно его слов, и даже лицо в памяти осталось смазанным пятном, но кажется, ему были нужны деньги. Разум словно ослеп. Точно под гипнозом, даже не подумав возразить, я сгребла всё, что было в кармане и высыпала в протянутую руку. Домой шлёпала пешком через полгорода. Ведь средств на транспорт просто не осталось…

Странный случай выветрился из памяти, а сейчас неожиданно вернулся. Что-то подсказывало — от Койота следует держаться подальше.

Когда пара закончилась, я поспешила собраться. Думала нагнать Алека и немного поболтать с ним, чтобы унять сосущую тоску под сердцем. Но дорогу неожиданно преградили — Усатая морда с ушами-кисточками, мой недавний сосед по скамье. Слава.

Рысь шевелила усами и морщила нос, словно собиралась чихнуть. И это выглядело бы даже мило, если бы не торчащие клыки.

— Тина, — позвал меня Слава. — Ты сейчас в столовую?

— Не знаю ещё. А что?

— Давай провожу.

— Не, не стоит, правда. Да и в столовую я, может, не пойду.

— Но куда-то же ты направишься? И я тебя в это куда-то и провожу, — сказал Слава и настойчиво взял меня за руку. Моей кожи коснулся шёлк шерсти, и я отдёрнула руку, точно коснулась огня. Больше от неожиданности, чем от страха.

— Мне некогда сейчас… Э-э, в другой раз, лады? — протараторила я и припустила прочь. Мнение человека-рыси меня не интересовало.

Я нервно глянула на ладонь, которой недавно коснулся Слава. Неужели все эти образы ещё и тактильны? Тогда и звериные клыки вполне могут вспороть живот. Вспомнилось, каким тяжёлым взглядом смотрел Койот. Такой будет в кошмарах преследовать. Уж не замышляет ли он чего? Но тут в поле зрения мелькнула рыжая голова, и все дурные мысли улетучились.