— Я могу освежить в твоей памяти некоторые моменты, но, — медленно протягивает, явно сомневаясь, — думаю, что в машине будет гораздо удобнее разговаривать. Что скажешь? И давай на «ты», мне так привычнее.

За ним уже столпилось несколько автомобилей, и кто-то особенно нетерпеливый призывно посигналил.

Раз уж мама не хочет отвечать на мои вопросы, придется обратиться за помощью к нему. В конце концов, сейчас для меня все люди – чужаки.

Обхожу машину и сажусь на переднее сиденье. Втягиваю носом приторный и дурманящий аромат и осторожно спрашиваю, заметив внимательный взгляд мужчины:

— Что-то не так?

— Да нет. Просто так непривычно видеть тебя…другой.

— А какой я была?

Меня очень сильно смущают странные флешбеки, проникающие глубоко под кожу и терзающие потерянную память. Я чувствую опасность и холод. Напрягаюсь, рефлекторно впиваясь пальцами в кожаный салон, и на мгновение вижу всё, как в тумане. Мне требуется несколько минут, чтобы прийти в себя и спокойно выдохнуть.

Отбрасываю опасения в сторону и только сейчас замечаю, что прослушала ответ мужчины.

Смущенно улыбаюсь, инстинктивно проверяя, где мы едем:

— Повтори еще раз, пожалуйста.

Он понимающе кивает и снимает солнечные очки. Темно-зеленые глаза с желтоватыми вкраплениями впиваются в меня, вызывая жуткий дискомфорт. Неприятно осознавать, что посторонний человек знает обо мне гораздо больше, чем я сама. Что же он пытается так рьяно разглядеть?

— Раньше ты была очень…подавленная. Тихая, безэмоциональная и спокойная. Всегда смотрела себе под ноги, не умела возражать, и люди постоянно этим пользовались. Да и цвет волос у тебя был гораздо светлее.

Я не в силах сдержать легкий смешок. Судя по моим ощущениям, я была совсем другим человеком. Видимо, мы плохо знали друг друга.

— Это больше похоже на описание моей сестры — Моники. Она просто не умела говорить людям «нет».

Он хмурится:

— Ты помнишь, какой она была?

— Нет, лишь отдельные фрагменты и…я не знаю, как это объяснить, но, — задумчиво протягиваю, — это что-то вроде предчувствия. Наверное, полностью забыть близких людей невозможно. Что-то все равно остается в сердце.

Его насмешливая улыбка ставит меня в тупик. В одно мгновение я почти уверена, что могу ему доверять, ведь именно он спас меня от Рона, а в другое — я никак не могу избавиться от чувства, что раньше мы, мягко говоря, были вовсе не друзьями. Что-то тёмное, как грозовые тучи, и необъяснимое терзало моё сердце и не позволяло расслабиться.

Машина плавно притормаживает возле светофора, и Брайс поворачивается ко мне. Нагибается, оказываясь в предельной близости от моего лица, и вкрадчиво шепчет:

— Мне крайне обидно, что ты забыла меня, ведь, — дыхание касается шеи, — мы были самыми близкими людьми друг для друга.

Я вздрагиваю и сажусь на край сиденья, пытаясь возвести между нами монолитную глыбу. Скептически щурюсь и спрашиваю:

— И насколько же близкими мы были?

— Настолько, что ты доверила мне свой самый главный секрет. Тёмный, порочный и невероятно…интригующий.

Я хмурюсь и рефлекторно обхватываю себя ладонями в попытке защититься от его психологического давления. В голове всплывает лишь одна мысль: «Да откуда же у меня столько опасных мужчин, от которых сразу же хочется сбежать?».

— Мы были парой?

— В самом начале мы были коллегами, потом стали любовниками. Ты не хотела смешивать работу с личной жизнью и боялась, что наши ссоры, которые являются неотъемлемой частью любых отношений, погубят бизнес, — двусмысленно улыбается. На его щеках появляются ямочки, что лишь сильнее выводит меня из себя.