Не буду приводить текст письма, которое Лёшка написал в ответ. Грязью облил заслуженно. В каждой строчке за грубыми словами скрывалась душевная боль. Жизнь и так его не баловала. Родители расстались, когда он был маленьким. Мама второй раз вышла замуж. Отчим оказался сложным человеком, и Алёше приходилось несладко. Наверное, в моём лице он нашёл поддержку и тепло, которых ему не хватало в семье. Сожалела, что мы так некрасиво расстались. Позже Лёшка мне отомстил, но как-то некрасиво, совсем не по-мужски…

***

На размен жилья и на свадьбу из Брянска приезжал отец Николая. Роман Романович много лет работал судьёй. Терялась перед этим человеком. Высокий, с густыми тёмными волосами, прямой спиной и тяжелым, пронзительным взглядом. Казалось, он видит людей насквозь. Мурашки бежали по спине от его властного голоса.

При этом меня восхищала деловая хватка мужчины. У него была масса друзей и знакомых. Этот человек за считанные минуты мог решить любую проблему, сделав всего лишь несколько звонков.

Роман Романович стал для меня олицетворением идеального мужа и отца: защитник, добытчик, наставник и каменная стена.

Позже чуть не разбилась об эту стену. Розовые очки спали, и развод показал, как жестоко ошибалась в человеке. Точнее, видела только одну сторону, закрывая глаза на тень…

***

Свадьба. Она мне почти не запомнилась. Всё было как в тумане.

В загсе нам выдали талоны в свадебный салон. Туфли и кольца купили, а платья на свою тощую фигуру подобрать не смогла. Пришлось выходить замуж в свадебном платье старшей сестры.

Стол накрыли в нашей новой квартире. Гостей было немного: мои родители, дядя и тётя, отец Коли, его друзья, Винский с Мариной, несколько студентов.

Для меня торжество превратилось в сплошной стресс. Помню, как сидела за столом и смотрела на своего отца, пьянеющего на глазах. Мне было ужасно стыдно за папу. Гости были трезвы, а мой отец с трудом доносил вилку с салатом до рта. Знала, что будет дальше, и не могла сдержать слёз. Так и плакала без остановки. Слёзы катились по щекам и падали в тарелку, образуя в ней озеро моих страданий. Не ела, не пила, мечтала лишь об одном – чтобы всё это скорее закончилось…

Коля видел, в каком состоянии молодая жена, и через пару часов утащил из-за стола. Мы поймали такси и уехали в квартиру дяди и тёти, ночевали там. Как без нас прошло застолье, даже думать не хотела.

Роману Романовичу я понравилась. Позже он признался, что перед свадьбой, когда моя мама готовила угощение на стол, сказал ей об этом. Но мама всё-таки неплохо меня знала и предупредила свата: «Оля хорошая, но не стоит её недооценивать. Она себя ещё покажет». Да, свёкру я представлялась покладистой и спокойной девочкой. Со временем он поймёт, что тоже ошибся на мой счёт…

***

С детьми мы решили не торопиться. Сначала окончить институт, устроиться на работу, но наверху наши желания никого не интересовали, и я забеременела в первый день после свадьбы. Естественно, ни о каком аборте речи не шло.

Мы потихоньку налаживали быт. Часть мебели перевезли из квартиры Николая, но наотрез отказалась забирать кровать, на которой они спали с женой. Думаю, девочки меня поймут.

Кровать мы купили в комиссионке, хоть и не новую. Мебельные магазины в начале девяностых стояли пустые. Винский и Коля притащили этот предмет мебели на себе. А ночью мы с мужем проснулись от чесотки. Кроватка оказалась с сюрпризом – под покровом темноты на охоту вышли клопы…

Выкинуть? Да что вы! А где взять другую?

Борьба с насекомыми велась не на жизнь, а на смерть. Никакого разнообразия инсектицидов и в помине не было. На полках стояли карбофос, дихлофос, скипидар, дустовое мыло. Не помню, чем мы вывели оккупантов, но кроватка долго воняла и не желала проветриваться. Почти месяц спали на полу.