— Ну ладно тебе. Не на фабрике же спину гну.

Я благодарно улыбаюсь Ире. Она хорошая и как человек, и как работница. Ира, по сути, оказалась единственной, кто откликнулась на мое объявление о работе. Мне с ней комфортно, и я бы очень хотела, чтобы в будущем, когда мой бизнес разовьётся, Ира осталась в моей команде.

Но учитывая последние события, мой бизнес рискует загнуться быстрей, чем я успею открыть еще один бутик.

— Нет-нет, — упрямо качаю головой. — Я останусь, и мы вместе закончим все дела на сегодня.

— Нужно было ему в лицо вылить воду, — заявляет через некоторое время Ира, пока я отмеряю сколько именно шелковой ленты нам понадобится для букетов, который мы делаем на заказ.

— Что? — переспрашиваю.

Мысли о встрече с Макаром всё еще не дают покоя. Перемалываю в голове каждую его реплику, свою. Молча спорю сама с собой. Зачем-то придумываю варианты как нужно было ответить на тот или этот выпад бывшего мужа. Снова злюсь. Преимущественно на Макара. Немножко и на себя.

— Говорю, нужно было воду в лицо твоему бывшему плеснуть, — повторяет Ира. — Он же твой бывший, правильно? А воды у нас здесь много, можно было бы и расщедриться.

Слова Иры снова вызывают у меня улыбку. Измученную, но искреннюю.

— Ты же сама говорила, что нам с этой «шишкой» не тягаться.

— Да. Говорила. Но я же не знала, что он твой бывший, — хмыкает Ира.

У моей напарницы за плечами тоже имеется развод. Но не такой грязный, как у меня с Макаром. Ее муж всегда любил другую женщину, но родители не позволили им быть вместе. Через какое-то время он познакомился с Ирой. Женился на ней. А затем снова повстречал свою первую любовь и у них всё очень стремительно закрутилось.

Ситуация в любом случае ужасная. Поэтому солидарность Иры мне сейчас понятна.

Я о деталях своего развода никогда никому не рассказывала, но и не скрывала, что рощу ребенка в одиночку.

— Боюсь, вода здесь не поможет.

— Розами с шипами по лицу — дороговато выйдет, — шутит Ира.

Я бы с радостью поддержала ее инициативу разрядить обстановку. Но не могу. Мысль о том, что Макар не оставит нас с Ликой в покое жалит меня. Пугает. Злит. Нужно что-то делать, но что? Он меня предал. Нож в спину воткнул. Я не сдержалась и сделала то же самое. Даже хуже. Заслуженно. Теперь угодила в ловушку.

Чертов замкнутый круг.

— Не позволяй ему себя унижать, — уже серьезным тоном советует Ира, пока проверяет температуру холодильной камеры. — Ты всё-таки мать его ребенка.

Мать… Этот аргумент не имеет для Макара никакого веса. Я готова пожертвовать даже своим бутиком, только бы Даровский оставил нас в покое.

— А маленькая про папашу знает? — спрашивает Ира.

— Сказала, что он давно погиб, — нехотя отвечаю.

— Да-а-а, — тянет напарница. — Жестоко ты разделалась с благоверным. С другой стороны, так с ним и надо. Он тебе тут угрозы разбрасывал налево-направо. Зачем ребенку такой отец? Лучше уж вообще никакого.

Я почти не слушаю монолог Иры, снова проваливаюсь в ту часть воспоминаний, которую надежно запечатала в самом дальнем углу сознания, когда уехала с Ликой на другой конец страны.

В этих воспоминаниях я вижу Макара и то, с какой бережностью, нежностью и абсолютной любовью он нянчится с нашей дочерью. Вижу, как Лика тянет к нему свои ручки и крепко хватает отца за пальцы.

Не хочу об этом думать, чтобы не разбудить чувство вины, которому я давно приказала заткнуться.

Ира, похоже, замечает, что я не настроена дальше развивать тему бывших и замолкает. С заказом мы справляемся вовремя и благополучно передаем его клиенту, попутно продаем несколько небольших букетиков, которые Ира заготовила для продажи еще с утра.