За ночь вырастут новые стрелки, такая у хакса особенность, а ранним утром появятся спелые головки. А ведь это выход! Да и ничего страшного в ночевке на поле тоже нет. Есть в моем плане только один существенный минус – я не могу оставить маму одну. Ее странная болезнь прогрессирует, и обычные головные боли уже несколько лет как переросли во что-то большее и пугающее. Что, если ей снова станет плохо и понадобится моя помощь?

До обморока, до слабости в животе я боюсь потерять маму…

Морщусь точно от боли, а взгляд, как нарочно, падает туда, где через кромку разделительной полосы, густо растет хакс совсем другого сорта. Высокие с голубым отливом стебли возвышаются ровной стеной, и даже отсюда на фоне серого неба отлично видны тугие и крупные как на подбор “чесночные головки”.

Одна только проблема. Это чужие владения. Поле принадлежит к тридцатому округу, владелец которого сам сенатор Кантры фон Аделхард…

Взвесив все, решила, что не стану рисковать и обойдусь тем, что смогу собрать в своем округе, но когда приехала сюда и увидела поле Аделхардов…

Хакс растет густым покровом и ровными рядами, не то что у нас – вкривь и вкось, словно канис поссал. Побеги растений отливают благородным серебром. Головки на стрелках все как на подбор крупные и ядреные. За один проход только с краю наберу полный контейнер, а то и пару, а к утру уже вырастет новый.

Точно! Никто даже не заметит, что здесь произошло. А если кто-то и разглядит мой харвестер, то с такого расстояния не определит, на каком именно участке он находится. Подняв голову к свинцовым облакам, убеждаюсь, что в небе нет ни одного дрона-наблюдателя. Обычно они делают облет только один раз за сутки – с утра.

Новый план стремительно складывался, и душа встрепенулась радостной птичкой. Да я здесь не то что один, даже два бака наберу запросто! Все, что сверх нормы, оплачивается отдельно, смогу если не подзаработать, то покрыть часть долга. А если не сдавать все сразу, а разделить на два дня…

Преисполнившись энтузиазма, вновь забираюсь в харвестер, и после относительно свежего воздуха снаружи в нос бьет острый химический запах. Недовольно морщусь, не представляя, как дышала этой дрянью столько времени и откидываю дверцу, чтобы проветрить в кабине. Но отчего же такая вонь? Разве что крышка топливному распределителю?

Хотя нет. Мама бы сказала мне. Но с другой стороны, Дебора не слишком в этом разбирается, и вряд ли представляет, как переключаться между двигателями.

Догадка омрачает поднявшееся было настроение, и я вывожу на панель управления статистику и проверяю расход джет-кристаллов. Так и есть, серьезное превышение нормы расхода. Ругаясь, как старый работяга, выбираюсь наружу. Злость придает сил и, рыча от натуги, я откидываю тяжеленный кожух моторного отсека с первой же попытки. Вонь ударяет в ноздри с такой силой, что я поначалу отшатываюсь.

Прикрывая рукавом грязной куртки нос, осматриваю механизмы. Ага! Вот и пробоина. Ядовито-зеленая пузырящаяся жижа намочила все шланги и соединительные трубки. Отдышавшись в очередной раз, снова лезу в кабину и ищу там ремонтный комплект. Дерьмо каниса! Осталась последняя универсальная заплатка. Если ничего не выйдет, это полный провал.

Осторожно, точно сапер на задании, отдираю защитную пленку и прикладываю к поврежденному месту.

– Ай!

Заплатку роняю, а на ладони надувается пузырь. Вот же дура! Совсем забыла, что пошел перегрев. Мало того что сама обожглась, так еще и последнюю заплатку потеряла. Та упала и моментально приклеилась к чему ни попадя внутри моторного отсека. Естественно, намертво…