Вот так ни в чём не виноватая девочка стала расплачиваться за ошибки взрослых.

— Раньше я не могла тебе помочь, Лана. Мне самой живется не намного лучше, чем тебе, – поймав сочувственный взгляд Ланы, отмечающий следы побоев на моем лице, кисло улыбаюсь.

— Граф? – сразу догадывается она.

Киваю головой. Он мерзавец!

— За то, что сбежала?

— И за это, и за то, что посмела перечить ему.

— Мне жаль, – тихо говорит девушка.

Да, мне тоже жаль. Жаль, что я не смогла дать ему отпор.

Между нами на время повисает тишина. Каждая из нас думает о своём.

А потом мой живот, устав ждать, пока его покормят, выдает громкую трель. Следом урчит живот Ланы.

Переглянувшись – улыбаемся. Улыбка у Ланы неуверенная, но искренняя. И она очень идет ей.

Именно в этот момент появляется Алма с ужином.

Вовремя, однако.

Заметив зареванную Ланы и меня, сидящую рядом с ней, Алма, поставив поднос с едой на стол, бросается к нам.

— Что случилось? Лана, почему ты плачешь? – взволнованно спрашивает она у Ланы, беря её за ладони.

— Нияр, – коротко поясняю я, кем вызваны слёзы девушки.

Услышав это, Алма моментально бледнеет. Смотрит на Лану так, будто хоронить её собирается.

— Он?.. — не может продолжить няня.

— Нет. Ариелла меня спасла, – успокаивает Лана не на шутку разволновавшуюся женщину.

— Ох… Слава Пресветлой… — облегченно выдыхает Алма. А после с тревогой смотрит уже на меня. – Ты в порядке?

— Я да. А вот Нияр – не уверена. Его мужская гордость так точно пострадала после нашего с ним общения.

Вспомнив, как он, скрючившись, постанывал от боли, злорадно улыбаюсь.

Алма и Лана смотрят на меня недоуменно, приходится им в красках рассказать о нашей с «братцем» стычке.

По окончанию они обе смотрят на меня с ужасом и восхищением одновременно.

— Ари… что ты наделала? А вдруг Нияр отцу пожалуется? Граф же выпорет тебя за такое, не щадя! – переживая за меня, спрашивает Алма.

— Не расскажет, – уверенно говорю ей. – Нияр не захочет перед отцом позориться.

— Он отомстит, – тихо вставляет Лана.

— Возможно, – не отрицаю я. – Но зато теперь он будет опасаться ответных действий.

Алма неодобрительно качает головой. Она боится за меня, я понимаю. Но считаю, что поступила правильно.

— Я есть хочу, – сменив тему, жалобно смотря на няню, говорю я.

Алма тут же про всё забывает и спешит накормить меня.

Она, взяв поднос со стола, ставит мне его на колени. Ароматный пар, поднимающийся от тарелок, вызывает обильное слюноотделение. Хочется накинуться на еду и умять всё подчистую. Но я себя останавливаю.

Пододвинувшись ближе к Лане, говорю:

— Ешь.

— Я … я не голодна… — опустив глаза, отзывается девушка.

Ага, как же, не голодна она. А то я не слышала трели её голодного живота.

— Ешь. Тут нам обеим хватит еды, – настаиваю я под одобрительным взглядом Алмы.

Взяв кусочек хлеба, протягиваю его Лане. Не сразу, но она все же берет его.

— Не заставляй меня кормить тебя с ложечки, – заметив, что она собралась жевать один хлеб, строго говорю ей.

Поймав её удивленный взгляд, ободряюще улыбаюсь.

— Кушай, Лана. Если понадобится, я еще на кухню сбегаю, принесу добавки, – вступает в разговор Алма.

После слов няни Ари девушка становится смелее. Спускает с дивана ноги и пододвигается ко мне. Двигаю к ней поднос так, чтобы нам обеим было удобно с него есть.

Совместно мы за считанные минуты опустошаем тарелки. Съедаем всё.

Несмотря на то, что порция была поделена на двоих, я наедаюсь. Лана, судя по довольному лицу – тоже.

— Спасибо, Алма, – благодарю няню, что с умилением следит за нами.

— Наелись?

— Да, – отвечаю я, а Лана кивает головой.