…Алекс докурил дешевую, но забористую «Приму», и обошел новенький «КрАЗ». Стиль «вестерн». Самая удобная модель для дальнобойщиков, что там не говори.

Бесспорно, «КамАЗы» катят мягче, но у «кразистов» есть большое преимущество – просторная кабина. Проберешься между сидений, за узкую дверку, а там и койки откидные, и холодильничек, и плитка. Хочешь – готовь немудреный обед. Хочешь – спи, пока сменщик рулит. А магистраль «Москва – Владивосток» длинна…

Уоррен пошлепал по капоту тягача – кабина отливала агрессивным красным лаком – и протер ветровое стекло.

– Воронов! – послышался визгливый голос тети Кати. – Держи!

Капитальная тетка, чьи необъятные телеса распирали синюю униформу, протянула ему путевку.

– Распишись, – буркнула она. – Бегай тут за вами…

– Забыл совсем! – Алекс покаянно приложил пятерню к сердцу. – Но я исправлюсь!

– Ну-ну… – проворчала тетя Катя. Человеком она была отходчивым. – Езжай. Время уже…

– Всё-всё! – засуетился Уоррен.

Наскоро вытерев руки ветошью, он боязливо обошел прицеп – огромный 40-футовый контейнер пугал его. От стальных гофрированных стенок как будто исходила потаенная угроза.

Еще вчера место на трейлере занимал точно такой же синий гробина с броской белой надписью «Совтрансавто». Ночью его перегрузили на «КамАЗ» и куда-то увезли, а вот этот бережно опустили на «трал». Сопровождающий – мужик средних лет, налитой здоровьем, – опустил до глаз капюшон и прогудел: «Тоже оборудование. Научное. Хрупкое. Понял? – В этом слове он ставил ударение на второй слог. – Так что не гони, и не тряси. Доставишь в Ново-Щелково, в Институт внеземных культур, прямо во внутренний двор. Понял?»

«Понял», – буркнул Алекс, ударяя на букву «О»…

…Хмурясь, Уоррен залез в кабину. Сегодня он едет без болтливого напарника, и слава Богу. Рейс короткий, до Ново-Щелкова, и обратно. К вечеру вернется. Да раньше…

И все же непонятная суета вокруг ИВК напрягала. Понятно, что лондонское начальство нервничает, боится – а вдруг русские откопают на Луне что-то такое… Тако-ое!

«Им бы по ИВК прогуляться, – кисло усмехнулся Алекс, – сразу бы дошло!»

Ну, что «такого» может сохраниться со времен динозавров? А те замысловатые детальки из гафния или циркония, или кристаллы с редкоземельным напылением… Лежат себе, полеживают за толстым стеклом. Только вот… Какой от них толк?

Вот, скажем, разбился самолет, где-нибудь в горах Новой Гвинеи. И от его навороченного турбореактивного двигателя отлетел патрубок. И что? Ну, наткнется на него местный папуас, покрутит, дунет в дырку, понюхает… Прихватит, конечно же, с собой – вдруг, да пригодится в хозяйстве? Вот только сможет ли он, даже собрав всех сородичей, додуматься до идеи ТРД?

А русские ксенологи находятся в том же положении, что и дикари – вертят артефакты с умным видом, строчат статьи по закрытой тематике, а что за детальки перепали им от рептилоидов, понятия не имеют…

Приободрившись, отогнав смутные тревоги, Алекс выжал кнопку стартера. Мощный дизель ворохнулся, и взревел, клокоча лошадиными силами.

Улыбаясь от удовольствия, Уоррен погонял мотор, и тронулся. С ворчанием «КрАЗ» покинул гулкий гараж, пропахший соляркой, и выехал за ворота автобазы.

Еще немного… Пара поворотов – и трасса.

Тягач поднял обороты, и разогнался. Красный капот с места водителя казался носом корабля, гонящего асфальтовые волны.

Алекс, не глядя, щелкнул клавишей магнитолы, и бойкие детские голоса зазвенели в кабине:

Взлетая выше ели, не ве-едая преград,

Крыла-атые качели летят, летят, летя-ят…

Тот же день, позже