– Тебе так неприятно быть со мной?

– Нет, принц. Но сейчас ты делал две раздражающие вещи: первое – заставлял меня говорить то, что и так сам мог бы узнать из книг, а второе – бестолку повторял моё имя. Кроме того, время, потраченное на весь этот вечер, я могла бы посвятить делу.

Наружу она выскочила первая. Жаль, экипажи въезжают сразу в крытую часть двора надземного предела. Здесь не видно неба. Жаль.

– То есть то, что я поцеловал тебя, не считается раздражающей вещью? Берилл.

– О, снова это. Моё имя, – она обернулась и посмотрела на перевёртыша.

– Я буду повторять его столько, сколько захочу.

– Пожалуй, ты не выживешь, Хант.

– Ты смотришь на меня, обращаешь на меня внимание, когда я говорю твоё имя. Потому я буду говорить его.

– Это не самый лучший способ привлечь меня.

– Так скажи, что мне сделать.

– Ошибка. Роджер Кардиф никогда бы не попросил женщину о таком.

– А ему и не требовалось. Насколько я слышал, леди влюблялись в него, едва он входил в зал.

– Бред. Такого никогда не было, – засмеялась Берилл. Роджер Кардиф приходился ей племянником и рос у неё на глазах. Он не был каким-то особенным. – Это полная чушь.

– Тогда ты наверняка знаешь, почему… почему Шерил Чедвик…

– Отказала ему? Потому что прошло только пять лет со смерти её мужа. Она ещё любила старого принца Макферста.

– Как можно любить так долго?

– Хант. Ты предлагал мне себя в первый раз шесть лет назад, помнишь?

– Помню.

Молчание. Понял что-нибудь или нет?

– Не провожай меня, – сказала она строго. – Я сама доберусь до спальни.

– Я должен зайти в неё.

– Э? Из-за дня рождения императора? Ну что за глупость, правда.

– Это наша вера. Можешь не ценить, но не мешай нам исповедовать её.

– Тогда, пожалуйста, прошу. Но больше не задавай вопросов.

Чуть позже, снова углубившись в записи, Берилл, внезапно отвлекшись на наблюдающего за ней принца подумала, что она общается с Хантом так же непринуждённо, как и со многими другими перевёртышами, и даже живее, чем с крылатыми. Впрочем, пока он не затыкается после произнесения её имени. Если бы не это, Хант был бы, по крайней мере, неплохим собеседником. Но для того, чтобы устраивать её в качестве мужа, этого очень мало. Нужно быть образованнее, куда образованнее.

"Было бы здорово, если бы я могла быть с кем-то моего уровня знаний и интересов. Но, кажется, таких нет. Фиты не счёт – они управляют растениями инстинктивно. Кстати, надо бы пригласить кого-нибудь из них. Вероятность ускорения вегетативного роста на первый взгляд равна положительному ответу при применении центрифуги… Но, образованный муж – это было бы прелестно".

Не успела Берилл снова взяться за грифстек, как ощутила на своей шее… Хант!

– Перестань, я прошу тебя, – обернулась Берилл к нему, но тот как не слышал, только снова эти поцелуи. Без конца.

– Ты видишь это, ты чувствуешь это? – спросил он в какой-то момент.

– То, что я не пытаюсь наподдать тебе, ещё не значит, что я что-то такое чувствую.

– Но ты бы не стала тратить время на что-то подобное, если бы оно казалось тебе бесполезным.

"Да я лучше горсть песка съем, чем признаюсь, что мне нравится, как ты меня целуешь!" – подумала Берилл. Ей бы следовало оттолкнуть его, но он лизнул уголок её губ, и крылатую изнутри окатило тёплой волной. И Хант сделал это снова. Снова волна, меньше, не слаще, но после неё будто зазвенели тонкие струнки где-то внутри. И это было очень волнующе и ужасно приятно.

– Акшен-до! – ворвалась герарда. – Вентиляция нижнего диапира сгорела!

– Что? Которая?

– Обе.

– С какой стати? Быстро лети с иниатой на холмы. Отправь в Цитадель к брату, – Хант посмотрел на Берилл и устремился прочь, на ходу бросив ей: – Будешь там до тех пор, пока я тебя не заберу.