- Ужасная страна! – Раздался за спиной Саридума жалобный голос. – Сколько поездил по миру, но более гиблого места, чем здесь, нигде не встречал!

Судя по произношению, человек, которому земли Двуречья пришлись не по вкусу, был чужестранцем.

Саридум обернулся.

Невысокий, с сединою в редких кудрях, с кожей, намного светлее, чем у жителей Аккада, человек пытался укрыться от солнца под шкурой козла. Очевидно, чужеземец сильно настрадался – его облик был красноречивее жалоб. Нездоровая худоба: из-за воды, которую могли заразить зловредные демоны пустыни; горящие воспалённые глаза: от мелкой красной пыли, что ветром вздымалась в мерцающий от жары воздух; следы жутких нарывов – от укусов финиковых ос.

Тамкар усмехнулся. Он знавал этого человека в лучшие для того времена. Эгина, откуда он был родом, вела торговлю со странами Востока; её жители считались первыми корабелами и богатыми купцами. Не будь Саридум сам зажиточным человеком, он бы отчаянно позавидовал купеческой удаче этого чужеземца: ни один эгинец не нажил в своих поездках такого состояния как Сострат. Аппетит, как известно, приходит во время еды, и удачливый грек, добившись значительного влияния на рынках Сирии, Египта, Финикии и Иудеи, отправился на поиски выгодных сделок с тамкарами Аккада. Саридум познакомился с ним в порту Сидона: оба купца быстро нашли общий язык, договорились о цене и ударили по рукам.

- Ужасная страна! – повторил грек. А заметив, что его есть кому слушать, принял ещё более страдальческий вид и продолжил: – Вот мерещится тебе голубая зыбь озёр там, где на самом деле лишь песок и выжженная глина. Или чудятся журчащие полноводные ручьи там, где остались лишь заброшенные и высохшие каналы. Поверишь в то, что видишь, – и сойдёшь с ума. Потому что это – страна миражей! А ещё меня всё время мучит страшная жажда. Хочется пить, пить и снова пить!

- Кто хочет выжить в этой стране, должен прежде всего позаботиться о запасах питьевой воды! – Отозвался на жалобы грека Саридум и протянул тому кожаный мех с водой.

- Ты мой благодетель, Саридум! За воду я готов платить двойную цену!

Саридум кивнул, принимая предложение грека, и продолжил, поглядывая на него с некоторым превосходством:

- Здесь знают истинную цену воды. Всевластен бог Энки, повелевающий водной стихией; на этой земле ему молятся испокон веков: в его руках сосуд, дарящий воду и жизненные силы. Вам, пришедшим из далёких стран, почитающим иных богов, даже краткое пребывание на этой земле кажется жесточайшим испытанием. Тогда как мы, рождённые здесь, проживаем – поколение за поколением – единственно возможную для нас жизнь, завещанную нам предками.

- О, как я счастлив, что мои предки облюбовали острова Эллады! – воскликнул Сострат, лицо которого просияло от мгновенной радости. – Оливковые рощи, долины с зеленью лавров, лесистые горы, полные рыбы озёра и реки! Это край богов... хотя вам, аккадцам, с этим трудно согласиться. Вы ведь уверены, что единственное место на земле, куда боги сходят с небес, это ваш Баб-или – «Врата бога».

- Ты верно говоришь, – согласился с греком Саридум. – Баб-или – наша гордость, наша святыня. В том, что это Город Городов, ты и сам скоро убедишься...

- Да уж, – с сомнением покачал головой Сострат. – Если только до той поры меня не свалит болотная лихорадка или я не умру от укуса какого-нибудь ядовитого паука, а может, змеи. И всегда остаётся опасность попасть в песчаную бурю. Я слышал, у вас такие бури, когда завихряются смерчи, образуя глубокие воронки, называют «ветрами шакалов».