Вдруг Огненный заметил некий красный огонек, пролетевший мимо. Едва видимый красный всполох, едва заметный. Ветер легко понес огонек-пушинку чуть дальше от него. Роангур обладал отличным зрением, потому увидел, как мелкий огонек упал поодаль, попав в зеленый куст, и через миг листва задымилась и вспыхнула.

— Мелкий подвижный зверь, похож на зайца, только вместо шкурки огненные язычки, — объяснил второй змеевич. — Мы видели его вон на том поле, которое сейчас пытаются тушить. Когда он перебегает, за ним остается огненный след, который все разжигает.

— Вы видели? — прохрипел Роангур, указав рукой на горящий куст.

— Он вспыхнул ни с того ни с сего, — непонимающе заявил турмин.

— А огненного зверя не было видно, — поддакнул второй.

— Чего это? Огненный всполох поджег его! — процедил Роангур.

— Вы что-то видели, когорт?

Окинув взглядом горящий куст и ближайшее поле, которое полыхало, якобы загоревшись от некоего огненного зверя, и на которое теперь Искрящийся уже вылил очередную огромную бочку воды, принесенную в мощных драконьих лапах. Роангур сжал челюсти и выругался:

— Что за дрянная кочерыжка происходит в этом граде?!

— Не можем знать, лучезарный когорт!

И тут же Роангур опять увидел еще один красный всполох, который пролетел в отделении от него, упал на траву, и та загорелась. Третий летящий огонек, Роангур быстро среагировав, залил водой из кувшина, и тот упал на землю небольшим угольком.

— А я так узнаю, уж дайте срок, — пригрозил Огненный дракон и, быстро обернувшись в крылатого красного ящера, полетел в том направлении, откуда прилетали эти мелкие поджигающие огоньки.

.

Быстро следуя по узкой улочке между домами, он шел, не останавливаясь. Он спешил вернуться в свою постель до полуночи, день прошел в суматохе и неприятных делах. Но едва он свернул в нужную арку, как резко остановился. Женская фигура, неожиданно возникшая перед ним во мраке, вызвала у него невольную оторопь. Конечно, он не испугался, потому что мало чего боялся, но все же напрягся всем телом.

— Вы напугали меня, госпожа, — бросил он невольно, решив обойти незнакомку, но она вдруг скинула с головы капюшон и вновь встала у него на пути. Он глухо выдохнул и прохрипел: — А, это ты…

— Не ждал увидеть меня? — воскликнула порывисто Ирия, сверкая на мужчину глазами.

— Ты что же, намеренно поджидала меня здесь?

— Да. Я вернулась, и мы должны поговорить.

— Вечеряет, Ирия. Давай в другой раз, я устал.

— Устал? — возмутилась она и приблизилась к нему, испепеляя взором любимое лицо. — Мы не виделись долгие полгода, а ты говоришь, что устал? Я…

— Да, устал.

— Почему ты не нашел меня, я хотела поговорить с тобой наедине.

— Я уже говорил, нас не должны видеть вместе.

— Я помню, я царевна и все такое... — замямлила Ирия. — Но то было раньше, теперь же нам нечего бояться.

— Всегда есть чего опасаться, Ирия. Только глупцы не боятся ничего.

— Это я глупа? Хотя ты прав, я глупа от любви к тебе, мой ненаглядный! — выпалил она вдруг страстно, притиснувшись к нему вплотную, приникла к его широкой груди и у его губ взмолилась: — Как же я мечтала о твоем поцелуе все это время.

— Ирия, прекрати. Я тебе сказал, сейчас не время.

— А когда же будет время для нас? Ты обещал, что мы будем вместе.

— Не помню такого, — вмиг ощетинился он, явно не желая ее целовать.

Опешив от его холодных слов, Ирия замерла, а ее сердечко забилось болезненными ударами. Что он такое говорит? Нет, она прекрасно помнила, как он клятвенно обещал, что они будут вместе, как муж и жена, оттого она отдалась ему той лунной темной ночью, веря, что этот мужчина и есть ее судьба.