— Это заведомо провальная идея. И очень глупая, — отпирается Оксана.

— Но ты в деле?

— Ладно, сделаем как ты хочешь.

Когда наступает время полдника, я прощаюсь и отправляюсь домой. Нужно подготовиться к вечеру и ужину с кучей раздражающей родни.

12. Глава 12

Ника.

Я определённо не могу назвать этот день лучшим. Но и в тридцатку худших он не войдёт, по одной причине — когда я уже отчаялась провести день в хорошем настроении, зайдя на наш участок увидела старшего брата. Он сидел на крыльце, подставив лицо яркому ещё по-летнему тёплому солнышку.

Я сразу же подбегаю к нему.

— Ну наконец-то! — радостно провозглашаю я. — Думала уж не приедешь, большой брат, и оставишь меня в одиночестве терпеть наших родственничков.

Антон дружелюбно смеётся, вставая и заключая меня в объятия. Приподнимает и кружит.

— А ты потяжелела, мелкая, — ставя меня на землю, озорно подмигивает мне он. За что тут же получает от меня толчок в плечо. — Ладно тебе, Николяшка, не дуйся.

— Во-первых, ты старше меня всего на четыре года! Во-вторых, я просила меня так не называть, — обиженно фыркаю я. — Иначе и я вспомню, как называла тебя в детстве. Хм… как же там было? — притворно задумавшись, я стучу пальцами по подбородку. — Точно! Антонио – ганд…

— Ладно-ладно! — прерывает меня брат, примирительно поднимая руки вверх. — Проехали.

— Ты… готов к вечеру?

Я знаю. Меньше всего Антон хотел приезжать на свадьбу и участвовать в этих семейных мероприятиях. Если бы не просьбы матери, и наказ отца, вряд ли бы брат находился сегодня здесь. Причина этого была запретной, потому что я знаю, какие неприятные чувства она в нём вызывает. Поэтому заметив его молчание и появившуюся отстранённость, я сразу же перевожу тему:

— Давай познакомлю тебя со своим парнем? — предлагаю я, улыбаясь и думая о том, где конкретно может сейчас находиться бывший.

— Мы уже познакомились, любимая, — слышится за спиной голос Левицкого, который выйдя из дома оказывается на крыльце.

Я оборачиваюсь. На губах Яна играет лёгкая, слегка нагловатая улыбка. В руках у подставного парня две бутылки холодного лагера, одну из которых он протягивает Антону.

И почему я удивлена этой идиллии? Тому, что они поладили? Конечно, когда Левицкий хочет, то может произвести самое лучшее впечатление. Но, брат не был самым общительным человеком на свете, все его друзья — такие же трудоголики как он, разговаривающие и думающие исключительно о карьере. Да и людей он раскусывал быстро, поэтому я была немного в недоумении.

— Тебе разве не нужно собираться на ужин? — замечая моё удивление, ухмыляясь, интересуется Ян.

— Что ты, лапуля. Я лучше посижу с вами, — немного грубо отвечаю я.

Совершенно точно нельзя оставлять их наедине. Если Левицкий ляпнет что-то не то, брат сразу разоблачит нашу игру.

— Боишься, что я выдам твои грязные секретики, сестра? — хмыкает брат, облокачиваясь о деревянную колонну веранды.

— Издеваешься? У меня нет грязных секретов! И вообще, я просто соскучилась по тебе.

— Так-так, а я бы послушал, — щурится бывший, откупоривая бутылку и делая глоток. — Ника мало что рассказывала про своё детство.

— В таком случае ты выбрал правильного человека, чтобы разузнать об этом, — по-заговорщицки говорит Антон. — Помню, как родители отправили нас с Никой в лагерь на море летом. Мне было шестнадцать, а ей двенадцать. Из-за того, что я пообещал родителям следить за этой оторвой, пришлось таскать её везде с собой. И конечно же мелкая влюбилась, и не в абы кого, а в вожатого моего отряда…

— О нет! Умоляю, только не эта история, — молю я, принимая страдальческий вид.