— Нет, — мотает она головой, поджимая губы: — Я не на выходные.

Теперь я встаю, глядя на дочку.

— Давай сразу всю информацию емко…

— Я на месяц, может подольше, — озвучивает она, чем заставляет вскинуть брови от удивления.

Она никогда не находилась в Питере так долго.

— В чем дело? — знаю, что должно быть что-то, почему такое решение возникло.

— Вам надо тут решить свои дела, — туманно говорит она.

Подхожу ближе, складывая руки на груди и потираю подбородок.

— Надоела ругань? — спрашиваю в лоб, зная свою дочь.

Просто так она ничего не делает.

— Ты и сам знаешь, что в чем-то она права, — морщит она свое лицо, а я глубоко вздыхаю.

Приплыли, блядь.

— Ты не хочешь жениться на ней, а прошло уже сколько…? Ребенка тоже не хочешь, а она вообще-то так и не стала матерью… Получается, вы типа как бы стоите на месте, — Карина говорит это все очень осторожно и неуверенно.

— Ты с матерью говорила? — спрашиваю, потому что прекрасно знает, что обсуждать с ней это я не буду.

— Да, она только за… Дашка даже сказала, что она возьмет отпуск и мы будем тусоваться, — пожимает она плечами.

— Ладно, — неопределённо озвучиваю, не понимая какие эмоции испытываю.

Даже не в отношении отъезда дочери, а скорее ее слов касательно Алены.

Карина поджав губы уходит в комнату, а я так и остаюсь в коридоре.

— Привет, — слышу щелчок замка и в проеме появляется Алена.

Красивая. Амбициозная и до совершенства идеальная. Но ее идеальность — это верхушка айсберга.

Как и всегда одета с иголки, макияж будто с картинки, с привычным длинным туго завязанным хвостом, улыбка эта широкая.

Подходит ближе, обнимая за шею, и заглядывая в глаза, оставляя след своей помады на щеке. Каждый раз так поступает, хотя ведь знает. Качаю головой, сам себе усмехаюсь.

— В чем дело? — нарочито бодро улыбается, приглаживая рубашку в районе груди.

— Надо поговорить.

6. Глава 5. Юля

— Что тебе сказала доктор? — поднимаю взгляд от направления, внимательно всматриваясь в лицо дочери.

Дашка у меня ранимая девочка, она не из тех, кто огрызается, решает вопрос через конфликт. Она скорее проглотит и замолчит, чем будет что-то с пеной у рта доказывать.

Я часто их с Кариной сейчас сравниваю, за что ругаю очень саму себя. Конечно, никогда я Даше не ставлю в пример или антипример ее сестру, это нечестно по отношению к ребенку. Ни к первому, ни ко второму.

Дети разные, можно закладывать в них одинаковые установки, но в силу характера каждый из них оставит внутри себя только то, что ему поистине откликнется. Так устроена человеческая психика.

После переезда в Питер я для себя определила две важные вещи, потому что эти проблемы переросли в страх. Я поставила себе цель больше не иметь финансовой зависимости от кого-либо, чтобы в любой момент решить вопрос самостоятельно.

И второй момент… Я больше не хотела отвержение собственного ребенка. Ситуация с Кариной активировала во мне страхи, о которых я даже не подозревала. Страх быть брошенной собственным ребенком.

Поэтому к Даше я находила подход, общалась со специалистами, чтобы они помогли мне адаптировать ребенка к новой реальности, где больше нет полноценной семьи.

Мне удалось. Честно и открыто. У Даши нет от меня секретов, она может прийти вечером ко мне в спальню, залезть на кровать, прижавшись под бок, и начать рассказывать обо всем на свете: о своих переживаниях, своих ожиданиях, планах.

Мне больно до сих пор, что я не знаю ничего о своем старшем ребенке. Но я правда старалась, я тянулась, я пыталась. Ей это оказалось ненужным.