Что он там сказал? Что Глеб за ум взялся? 

Выпиваю стакан воды залпом и медленно подхожу к столу, затаив дыхание… В голове мелькает мысль, что, возможно, мне не стоит лезть туда, куда не просят, но она тут же пропадает, когда, открыв первую страницу, вижу слово «расторжение».

Дыхание сбивается, и я уже не могу остановиться. Подтягиваю папку к себе ближе и жадно впиваюсь в строчки глазами.

С каждым словом мне становится труднее дышать. В голове полная сумятица и неверие в то, что вижу. Глеб разорвал брачный договор с Верой?! А это значит, что за этим последует либо официальный развод, либо… о втором варианте мне почему-то не хочется даже думать. 

Закрываю папку и откладываю ее в сторону.

На ватных ногах иду в свою спальню. У меня внутри все трепещет от туманности ближайшего будущего.   Что Глеб задумал? Для чего все это делает? Неужели и впрямь хочет что-то изменить? И это что-то явно связанно со мной и Алисой. В сердце поселяется пульсирующее чувства страха. 

Столько вопросов в голове и так хочется на каждый из них получить ответ.

Я уже дохожу до комнаты, когда слышу неясный призыв о помощи, который исходит из спальни… Глеба. 

Сжимаю пальцами дверную ручку. Нет, я не пойду. Не пойду. Сам виноват в том, что ему плохо. Зачем было так напиваться? 

Тяну дверь на себя… и снова слышу призыв… 

Боже! За что мне это? 

Я оказываюсь в комнате Глеба через несколько секунд. Парень, свесив голову, лежит на краю кровати. И вот-вот упадёт.

Я подхожу к нему и пытаюсь повернуть его на другой бок.

— Нет, нет! Отстань!  Не трогай, — ворчит он. 

— Ты сейчас упадёшь, — нетерпеливо отвечаю ему. 

— Надя?!  —  искренне удивляется парень.

— Нет, черт побери, добрая Фея! — язвлю я. — Какого черта ты так напился, Глеб?

— Ой, только без лишних вопросов, — кряхтит он, хватается за голову и сам перекатывается от меня подальше.

— Да, я видела, повод есть. —  Залезаю на кровать, подсаживаюсь к его спине. Мне обязательно нужно получить ответ на вопрос, который иначе, я уверена, будет мучить меня всю ночь.

— Надя, отстань. Давай только не сейчас. Мне так плохо… — еле слышно бубнит Глеб.

К своему неудовольствию понимаю, что он уже благополучно проваливается в сон.

— Глеб, — произношу громче, склонившись к его уху.

— М-м-м, — тянет парень и все же переворачивается на спину. Мне приходится немного сдать назад, чтобы он меня не подмял под себя.

Я только открываю рот, чтобы спросить про развод, когда Глеб неожиданно запрокидывает руку мне на плечо, и я, не удержавшись, валюсь ему на грудь. 

И уже не знаю, в какой раз ударяюсь о его ребра носом. 

— Ты что творишь? — возмущаюсь я и в попытке высвободиться выставляю руки перед собой, упираюсь в плечи парня.

— Надюш, не верещи, а. Просто полежи со мной пять минут.

Я слышу, как Глеб тяжело дышит. Ему, видимо, и правда очень плохо. И я не знаю, зачем это делаю, но, сдавшись, ложусь рядом с ним.

Тихо, почти не дышу. Просто слушаю его сердцебиение и вдыхаю его аромат. Такой далекий, почти забытый, но такой…родной. Память мгновенно подбрасывает картинки из прошлого. Мое дыхание замедляется, а бег сердца ускоряется. 

Вспоминаю, как первый раз увидела Глеба. Как мы первый раз поцеловались с ним и чем все в конце концов закончилось. Грудь наполняется тоской и каким-то вселенским одиночеством.

Судорожно втягиваю в себя глоток воздуха, чтобы прогнать комок, застрявший в горле, но вместо этого получается жалобный всхлип.

— Надь, ты чего? Плачешь? — хрипло спрашивает Глеб.

— Ты с Верой решил развестись? — проигнорировав вопрос, сдавленно произношу я.