— Девочки, — оборачиваюсь к остальным, — Отрабатывает обруч и мяч. Не забываем про счёт. Маслова, ты отвечаешь за правильный такт, следи!

Девчонки у меня во многом самостоятельные, поэтому мы даже не успевает выйти из зала, как я слышу чёткое выполнение моих распоряжений.

— Ну что? — открываю ключом тренерскую, пропуская Милену вперёд, — Расскажешь мне?

— Да нечего рассказывать, — она выдыхает упрямо. Вообще, характер у неё оторви и выбрось, такое стремление и упорство очень важный для спортсменов, только если направлять их в нужное русло. — Мать опять наказала меня. Грозиться тем, что если я закончу хоть с одной тройкой год, то заберёт меня из спорта.

Ну вот это новости! Мамочка у неё, конечно, скандальная дама. И если бы не способности её ребёнка, я бы не стала терпеть весь этот гонор и фарс. Однако новость о том, что Милена может покинуть центр, меня ошарашивает.

Региональные… Будь они неладны. На Кипелову возлагаются большие надежды.

— И с какими предметами у тебя проблемы?

— История и английский. Но Василиса Дмитриевна, училка по инглишу просто язва. Она называет гимнастику танцульками. Я ей пару раз ответила, и всё, она свой рот теперь в мою сторону не закрывает. А история… Ну там цифры не запоминаются.

— Милеш, — я присаживаюсь на край стола, складывая руки на груди, — Я понимаю, что ты у нас бойкая девочка. Но во взрослой жизни иногда приходится мириться с тем, что тебе не нравится. Ты вроде как наступаешь себе на горло, но только потому, что это рывок вперёд. Ты окончишь школу и больше никогда не увидишь этих людей, но зато карьера будет построена. Пусть у нас, у спортсменов, карьера короткая, но она яркая и наполненная событиями. Подумай сама, что сейчас важно? Доказать какой-то женщине, что она не права и дальше получать от неё двойки? Или перестать с ней вступать в конфронтацию и доказать своими успехами?

— Второй вариант, конечно, — она пожимает плечами, — А что делать с историей? Я вообще не понимаю, как эти даты запомнить. Ужасно.

— Зубрить, моя хорошая. Знаешь, однажды я завалила контрольную по математике. И меня перед всем классом унизила математичка, сказав, что ничего страшного, спортсмены якобы и так тупые, зачем им цифры. Но ведь я не была никогда глупой, просто в тот период у меня болела мать, и я не могла уделять внимание учёбе в полной мере. Каждый судит по себе.

— Я поняла. Приду после тренировки и обязательно всё выучу.

— Молодец! — поддерживающе поглаживаю её по плечу, — Можешь возвращаться в зал, отрабатывай с девчонками обруч и мяч. Я приду через две минуты.

Она убегает, а я даю себе время на передышку, невольно окунаясь в то время, когда была беззащитной девочкой-подростком, мечтающей об Олимпийских играх. А потом болезнь матери, травма… Казалось, что жизнь встала на паузу. Или вообще закончилась. Пока не случился Марк. Он забрал все мои хмурые дни, окрасив их любовью.

А теперь и этого нет. Потому что всё хорошее непременно когда-то заканчивается, оставляя после себя пустоту.

Прежде чем выйти из тренерской, я невольно бросаю взгляд в угол стола, где лежит скомканный клочок бумаги с номером телефона. Руки словно фантомно обжигает от желания взять его в руки.

Страх окутывает, я не хочу вновь услышать, что не смогу сама… Но та маленькая надежда, тот один процент, а вдруг…

Я комкаю листок в руке, пряча в кармане.

Оставшаяся часть тренировки проходит куда лучше, чем начало. Милена подсобралась, стопа вытянулась, а я осталась довольной.

Пока убираю весь инвентарь, подпеваю себе песню под нос. Двери резко распахиваются, и на пороге зала возникает Буднев. Он уверенным шагом двигается в мою сторону, и когда уже почти равняется со мной, я замечаю, что у него разбита губа.